Николай Митрохин - Back‑Office Михаила Суслова Или Кем И Как Производилась Идеология Брежневского Времени

Помимо взаимодействия с руководством, к числу других распространенных практик работы сотрудников аппарата ЦК КПСС я отношу внешние контакты за пределами здания ЦК, экспертные совещания, координация аппарата ЦК с курируемыми им учреждениями (в частности «брифинги») и координация между отделами внутри аппарата ЦК.

Курировавший то или иное направление деятельности сотрудник отдела, как говорилось выше, отвечал за состояние дел в нескольких подведомственных ему организациях. У него было несколько способов узнавать, как обстоят в них дела.

Помимо поступающих из организации бумаг (например, ежегодных или квартальных отчётов организации перед своим министерством или перед Советом министров; экземпляров изданий, которые она публиковала; протоколов заседаний партбюро и т. п.), важными источниками были звонки от руководителей организации инструктору или наоборот. Встречи руководителей и ключевых сотрудников курируемых организаций с инструктором ЦК у него в кабинете на Старой площади также были нормой. Многие из этих людей были рады оказаться на подобной встрече, поскольку помимо решения деловых вопросов (или оглашения жалоб на коллег) она давала возможность хорошо и дешево поесть в цековском буфете (а то и, по приглашению сотрудника — в столовой, предлагавшей более широкое меню), а также купить там что‑либо дефицитное и высококачественное (мясные «полуфабрикаты», фрукты, качественный алкоголь, хорошие книги) домой.

Сам инструктор отдела также периодически появлялся в курируемой организации. Однако его визиты были приурочены, как правило, к каким‑то крупным мероприятиям в ней — например, проведению коллегии министерства или ведомства; перевыборам парторга; собранию с проработкой провинившихся в идеологических или иных грехах. Впрочем, были и визиты, связанные с текущим мониторингом, например, для контроля за проведением работ на крупном объекте (строительстве крупной типографии, здания нового НИИ).

Другим источником информации для аппаратчиков служили совещания с экспертами, проходившие уже на партийной территории — либо в самом здании ЦК, либо в партийных учреждениях, таких как АОН и ИМЛ, либо, в случае подготовки особо важных бумаг, — на партийных дачах. Такие совещания собирались обычно в порядке обсуждения важной, с точки зрения аппарата либо руководства партии, темы. По ней отдел пропаганды должен был подготовить «Записку», включавшую описание проблемы и предложение по мерам её разрешения. Другой причиной созыва совещаний могла быть подготовка больших докладов или выступлений первых лиц (например, на предстоящем съезде партии). Участниками совещаний обычно были люди из обкомов и республиканских комитетов партии, партийных научных и образовательных учреждений, припартийных научных учреждений (таких, как ИМРД, ИНИОН, ИМЭМО, ИЭМСС, Институт США и Канады и другие страноведческие институты), академических институтов и ведомственных НИИ, вузов (в первую очередь МГУ), редакций как партийных, так и прочих изданий, творческих союзов и псевдообщественных организаций.

В принципе круг людей, принимавших участие в таких совещаниях, мог быть достаточно широк. Он охватывал значительную часть той интеллигенции, которая напрямую коммуницировала с представителями аппарата, вполне искренне считала себя сторонниками существующей модели власти и, более того, тайно или открыто гордилась причастностью к ней. В этой связи воспроизводимая со времен эпохи перестройки во внутрироссийском дискурсе модель взаимоотношений партаппарата с интелигенцией нуждается в принципиальном пересмотре.

Фронтального противостояния партаппарата и интеллигенции, на мой взгляд, не было. Между ними существовала довольно широкая прослойка, обеспечивающая конвергенцию обеих социальных групп. Люди, которые принадлежали к творческой и научной интеллигенции и имели несомненные заслуги на этой ниве, одновременно вполне активно и нередко искренне сотрудничали с партийным аппаратом. Часть из них была бывшими или будущими сотрудниками аппарата (или их женами), но многие выполняли роль «приводных ремней», передающих волю партийных аппаратчиков интеллигенции, исходя из своих убеждений или понимая необходимость этого как часть функций должностного лица, которыми они на тот момент являлись [22] Другой вопрос, какое позиционирование было у этих представителей интеллигенции (особенно творческой) перед теми, кто не был вхож в партийные структуры. Перед членами руководства или парткома университета или редакции было вполне уместно упомянуть о визите в ЦК КПСС, а вот перед коллегами по кафедре или во время совместного распитии алкоголя в ресторане писательской организации с рядовыми собратьями по цеху по отношению к власти было вполне естественно демонстрировать скептицизм и отстранение. Влиятельные интеллектуалы, не занимавшие официальных административных постов, но «вхожие в ЦК», за пределами кабинетов руководства государственных и творческих структур старались не рекламировать конкретные случаи посещения зданий на Старой площади. При этом мотивация к посещению здания ЦК у них могла быть самая различная — от искренней поддержки власти (или отдельных группировок в ней) до тяжелой необходимости поступаться убеждениями и искать защиты или выбивать необходимые для творчества ресурсы. .