Константин Вержбицкий - Развитие системы принципата при императоре Тиберии (14–37 гг. н. э.)

Д. С. Шоттер считает процесс Приска судебной ошибкой, [374] Shotter D. C. Q The trial of Clutorius Priscus. P. 14–18. но это маловероятно, так как дело хорошо вписывается в общую схему развития практики lex majestatis в правление Тиберия. [375] Егоров А. Б. Рим на грани эпох. С. 144.

В обоих процессах обращает на себя внимание прежде всего двусмысленное, если не сказать лицемерное, поведение Тиберия: император демонстрирует стремление уважать закон и желание проявить милосердие, но всё это оказывается не более чем рассчитанной на публику декларацией. Печальная судьба Лепиды и Приска показывает, что страх перед политическими обвинениями к началу 20-ых годов успел уже основательно пропитать высшие слои римского общества. Формально даже не рассматривавшееся в деле Эмилии обвинение в laesa majestas , тем не менее, склонило чашу весов на сторону её противника, ну а поспешность, с которой сенаторы почти единогласно осудили Клутория Приска за проступок, безусловно, достойный цензорского порицания, но никак не смертной казни, говорит сама за себя. Шансов оправдаться у обвинённого в оскорблении величия было очень мало, и профессиональные accusatores принялись активно использовать подобные обвинения в качестве дополнительных, усиливающих действие главного.

Такая комбинация давала обвинению ряд существенных преимуществ. Лиц, обвинённых в laesa majestas , не могли защищать их родственники: в условиях официального запрета на оплату адвокатских услуг это обстоятельство могло создать обвиняемым значительные трудности (Tac., Ann., III, 67). Нередко таким путём пытались добиться разрешения допросить под пыткой рабов подсудимого в надежде заставить их свидетельствовать против собственного господина. [376] Bauman R. A. Impietas in principem. P. 58. По свидетельству Тацита (ibidem, I, 30; III, 67) рабов для этого специально выкупали у их владельцев через государственное казначейство. Наконец, как мы показали на примере дела Эмилии Лепиды, обвинение в laesa majestas использовалось, чтобы создать у судей предубеждение против обвиняемого. Таким образом, для целого ряда случаев оказывается возможным принять схему Ф. Б. Марша, настаивавшего на необходимости строгого разграничения главного и вспомогательного обвинений в процессах об оскорблении величия. [377] Marsh F. B. The reign of Tiberius. P. 293. Но распространять данную схему на все без исключения процессы об оскорблении величия, а тем более использовать её для реабилитации Тиберия, как делает английский историк, на наш взгляд, не верно.

Обвинение в оскорблении величия было присоединено к делу о вымогательствах ( crimen repetundarum ), например, в случаях проконсула Крита Цезия Корда и наместника Азии Гая Силана (соответственно 21 и 22 гг.) (Tac. Ann., III, 38, 66–69). Широкое распространение подобной практики даёт все основания предполагать наличие большого числа дел, сведениями о которых мы не раполагаем.

Рассматривая в своей кандидатской диссертации процесс Силана, И. П. Портнягина отмечает, что именно в ходе этого процесса величие Римского народа было впервые отождествлено с majestas принцепса. [378] Портнягина И. П. Сенат и сенаторское сословие… С. 116. На наш взгляд, тенденция ставить на место величия государства majestas его главы заметна уже в эпоху Августа, но И. П. Портнягина, безусловно, права, когда усматривает в этом факте свидетельство авторитарной сущности режима принципата. [379] Там же.

Таким образом, процессы Эмилии Лепиды и Клутория Приска показывают, что к началу 20-ых гг. завершается процесс трансформации республиканского lex majestatis в имперский закон о неблагонадёжных. Эта трансформация происходила исключительно на практике, без каких-либо существенных изменений формально-юридического характера: с преследования настоящих преступлений закон переключается на действия, ничего общего не имеющие с реальной государственной изменой. Развитие lex majestatis детерминировалось политической обстановкой: общий либерализм начала правления Тиберия определил сравнительно небольшое число процессов в этот период и относительную мягкость наказаний. Все последствия описанного выше переворота скажутся позднее, когда политические обвинения, бывшие до сих пор делом частных лиц, станут частью организованной и направляемой правительством кампании репрессий против неугодных принцепсу людей.

Созданный для защиты жизненно важных интересов римского народа, lex majestatis в условиях авторитарного режима принципата становится инструментом, который можно использовать для давления на общество. В своём новом качестве закон об оскорблении величия был применён уже в ближайшие годы в ходе последовавшего за смертью сына Тиберия Друза (23 г.) острого политического кризиса. [380] Егоров А. Б. Рим на грани эпох. С. 144–145.