Виктор Коренцвит - Летний сад Петра Великого. Рассказ о прошлом и настоящем

Согласно Флорентийской хартии по историческим садам (ИКО-МОС-ИФЛА, 1982), «реставрационные работы должны уважать последующие стадии эволюции рассматриваемого сада. В принципе ни одному периоду не должно отдаваться предпочтение перед другими, кроме тех исключительных случаев, когда степень деградации или разрушения, затронувшая некоторые части сада, может быть такой, что будет принято решение о воссоздании на основе сохранившихся фрагментов или по безукоризненным документальным свидетельствам…».

Решение о реставрации Летнего сада принято; из одного этого следует, что степень его деградации зашла слишком далеко. Если это уже не петровский, а «совсем другой сад», то нужные безотлагательные меры, иначе окончательно потеряем ценнейший памятник истории и культуры. Если ни одному периоду в его истории нельзя отдавать предпочтения, то, следовательно, и современный период не исключение. Раздаются призывы отказаться от реставрации ради сохранения «целостности исключительного по значимости памятника».

О какой «целостности» можно говорить, если она появилась как результат стихийного процесса искажения исторического ансамбля? Ссылкой на некую «цельность» можно оправдать все что угодно! Напомним, Венецианскую хартию: «единство стиля не является целью реставрации». Оказывается, можно восстановить часть сада на ранний период, другую – на более поздний, что-то оставить без изменения, и при этом избежать упреков, говоря словами искусствоведа, в «беспринципном смешении различных эпох». Народ говорит проще: получилась «окрошка», «винегрет» и «сборная солянка».

По словам С.Б. Горбатенко, якобы «согласно Венецианской хартии, „воссоздание считается неприемлемым в принципе"». Не замечая, что противоречит сам себе, автор продолжает: «И даже реставрация определяется хартией как исключительная мера». Реставрация, как известно, это процесс, в котором наряду с мерами по консервации осуществляется воссоздание утраченных элементов. Реставрацией и консервацией занимаются одни и те же специалисты.

Консервации подлежит выявленный в ходе реставрации «замысел автора», а не его искажение. «Полноценного воссоздания „петровских" элементов Летнего сада не могло быть уже потому, что отсутствуют документы, точно свидетельствующие о том, каким был сад в петровскую и елизаветинскую эпохи». И вновь отмечаем противоречие: ведь Венецианская хартия якобы не приемлет воссоздание в принципе, будь оно сколь угодно «полноценным». Но что на самом деле написано в хартии? «Что же касается предположительного восстановления, то любая работа по дополнению, сочтенная необходимой по эстетическим или техническим причинам, должна зависеть от архитектурной композиции и нести на себе печать современности». Как видим, при определенных условиях допускается предположительное восстановление. Погибший подлинник утрачен навсегда и бесповоротно. Воссоздать не означает воскресить; грань между этими понятиями не так тонка, чтобы ее не заметить. Речь идет о повторении утраченного произведения, не более того. Реставраторы в силах померяться мастерством с создателями шедевров, но вернуть подлинник невозможно.

Если бы на месте геометрической сетки прямых аллей появились извилистые дорожки, Карпиев пруд превратился в озерцо, а Большой партер – в поляну, боюсь, реставрация Летнего сада была бы невозможна. Хотя в Европе такие примеры известны. В Нидерландах созданные в 1680-х гг. в королевской резиденции Хет Лоо регулярные сады вскоре заменили пейзажными. Почти три столетия сады Хет Лоо оставались пейзажными, пока в конце 1970-х гг. не было принято решение восстановить их в первозданном виде. В 1984 г. возрожденные сады приняли первых посетителей.

«Устанавливать „оптимальный момент" в развитии сада, – писал Д.С. Лихачев, и эта цитата постоянно приводится противниками реставрации, – невозможно, так как сады сажались с расчетом „на вырост". Сажавшие сады предусматривали несколько периодов их будущего развития» 30.

«У Господа Бога, – заметил Салтыков-Щедрин, – все периоды переходные». Установить «оптимальный момент» действительно невозможно, но есть период расцвета. Он в истории Летнего сада продолжался более пятидесяти лет, с середины 1720-х гг. до наводнения 1777 г. Для реставраторов «оптимальным» является тот период, от которого осталось больше всего достоверной информации. Увы! Это не всегда «период расцвета». Так, интерьеры разрушенных фашистами дворцов восстанавливались по довоенным фотографиям, хотя снимки были сделаны отнюдь не в их лучшие годы. Но иногда, а в Петербурге именно так, от периода расцвета садов и парков осталось больше всего иконографических документов. По счастью, имеется достоверная информация о том, что собой представлял Летний сад в свои лучшие годы. Подарок судьбы – аксонометрические планы Сент-Илера 1770-х гг.! Точность этих планов подтвердили чертежи и рисунки, архивные документы, описания современников, наконец, материалы многолетних археологических раскопок. Планы Сент-Илера положены в основу проектов реставрации Петергофа и Ораниенбаума, что, заметим, ни у кого не вызвало нареканий. Это не какие-то там «мифические наброски XVIII века». Не стоит, говоря словами Т.В. Москвиной, «навязывать людям свои галлюцинации».