Серена Витале - Черная речка. До и после - К истории дуэли Пушкина

J'oubliais presque de vous parler de ma santé. Je vois Sadler quelquefois, mais j'ai toujours été trop en l'air pour pouvoir continuer la cure que j'avais commencée avant votre départ, mais maintenant je vais la reprendre car ces coquines de crampes ne m'ont pas quitté encore tout à fait, cependant elles m'arrivent beaucoup moins souvent que l'année dernière. Mais en tout cas ne vous inquiétez pas, je serai encore assez bien portant lorsque vous reviendrez à Petersbourg pour vous embrasser et vous serrer à faire crier dans mes bras.

Adieu mon très cher ami, mille choses à toutes mes connaissances et écrivez-moi le plus tôt possible.

Je vous embrasse de cœur,

d'Anthés

NB. Embrassez mon père et mon frère dès que vous les verrez.

Петербург, [2 августа 1835] [48] Письмо датируется на основании упоминаемых в тексте похорон княгини Гагариной. Оно частично отвечает на письмо Геккерена от 30 июля (18 июля по русскому календарю). Дантес должен был отправить его вместе с предыдущим, датированным сначала 30 июля.

Невзирая на ваш запрет, я всё-таки начну письмо с благодарности за ещё один знак вашей доброты; желать единственно того, чтобы я не страдал от собственных глупостей, значит доводить снисхождение до крайности. Но, дорогой друг, зачем же затруднять себя и платить сейчас, когда вы стеснены в средствах. Вексель был на 18 месяцев, Стефани [49] Стефани Бальи — поверенный отца Дантеса в Сульце, пересылавший по его поручению деньги сыну в Петербург. Вексель, о котором пишет Дантес, явился, судя по всему, обязательством за сумму, одолженную на экипировку при поступлении в гвардию. Срок векселя истекал, вероятно, в сентябре—октябре 1835 г. [Возврат к примечанию [58] ] должен был сказать вам о том, так что у вас вполне хватило бы времени уладить это дело. Я был уверен, что Стефани вам придётся по душе, он превосходный человек, а ваша мысль обосноваться в окрестностях Фрейбурга [50] Фрейбург — старинный университетский город Германии, в 20 км от французской границы, в 35 км от французского города Кольмара, где родился Дантес, и примерно в 100 км от Сульца. чудесна. Как вы пишете, мы составили бы одну семью, поскольку теперь вы стали её членом. Затем, это рядом с Францией, места великолепные, вам следовало бы воспользоваться своим пребыванием в Сульце, чтобы съездить взглянуть на них, езды туда часов десять. Да и жизнь там невероятно дёшева, почти даром, но, как я уже сказал, совершенно необходимо съездить туда и посмотреть, придутся ли вам по вкусу эти места, тем более что, уверяю, в Сульце у вас не будет развлечений — это, в сущности, гнусная дыра. И ещё забыл сказать, что у отца большущее имение в 3 часах пути от Фрейбурга на берегу Рейна, так что, возможно, будет не очень трудно найти поместье, граничащее с отцовским. Право, это восхитительная идея, а коли вы теперь полюбили и моего брата, мы сможем объединиться и жить практически все вместе и вовсю заботиться о вас. Я получил письмо от Альфонса и могу вас уверить, что победа взаимна, и не знай я, что он хороший брат, я решил бы, будто он завидует моей участи.

Приехал граф Лерхенфельд с женою. Он выглядит, точно выходец с того света, а говорит почти шёпотом; его же целомудренная половина далеко не достойна восхитительного портрета, нарисованного Бреем. Это довольно смуглая маленькая женщина, весьма невыразительная, одевается она очень плохо и без всякого вкуса, отчего ей не суждено блистать в Петербурге, где женщины одеваются так хорошо.

Вы весьма удивитесь, узнав о кончине бедной княгини Гагариной-Бобонн [51] Княгиня Мария Александровна Гагарина, урождённая графиня Бобринская, скончалась 30 июля 1835 г. в возрасте 37 лет. «Бобонн» (нянюшка, душенька — фр.) может быть шутливым ласковым прозвищем, связанным созвучием с «Бобринская», а также со свойствами её характера. . Сегодня её похоронили. Несчастная ушла из жизни скоропостижно и в тяжких страданиях, она задохнулась за несколько часов, а когда тело вскрыли, всё оно было изъедено гангреной.

Из не столь грустных новостей сообщу, что Марченко [52] Василий Романович Марченко (1782—1841) — действительный тайный советник, статс-секретарь, управляющий делами Комитета министров, член Государственного Совета. Женился он вторично, от первой жены у него уже были взрослые дети. [Возврат к примечанию [76] ] женится на малютке Убри [53] Екатерина Петровна Убри (1817—1900) — старшая дочь Петра Яковлевича Убриля (Убри) (1774—1847), голландца по происхождению, бывшего директора Коллегии иностранных дел (был начальником Пушкина в 1817—1820 гг.), позднее посла России во Франкфурте. [Возврат к примечанию [78] ] , причём весь свет, и мамаша [54] Мамаша — жена Петра Яковлевича Убри. в особенности, начинает находить, что барышня делает очень недурную партию. Сегодня же было объявлено и о помолвке Бутурлина [55] Алексей Петрович Бутурлин (1802—1853) — флигель-адъютант, ротмистр Кавалергардского полка, позднее генерал-лейтенант, с 1835 г. муж графини Ольги Павловны Сухтелен. , офицера нашего полка, с младшей графиней Сухтелен, фрейлиной. Наконец, в прошлое воскресенье свершилось заклание Лизоньки Щербатовой и Бутурлина Рыжего [56] Николай Александрович Бутурлин (прозвище «Рыжий» по цвету волос) (1801—1867) — полковник при Военном министерстве, позднее генерал-лейтенант. В воскресенье 28 июля 1835 г. он обвенчался с княжной Елизаветой Сергеевной Щербатовой. Знакомый Пушкина. О встрече с ним в 1829 г. по пути в действующую армию Пушкин упомянул в «Путешествии в Арзрум». [Возврат к примечанию [27] Княжна Елизавета Сергеевна Щербатова, которая в конце концов всё-таки вышла замуж за Николая Александровича Бутурлина (см. об этом в прим. 9 [56] к письму VI). ] , причём те, кто был на свадьбе, рассказывают, что новобрачная знай смеялась и в самый день свадьбы, и назавтра, и вообще выглядела так, словно ничуть не тронута знаменательным шагом, только что ею сделанным в жизнь. Мужу это сулит роскошное украшение на голове.