Сергей Смирнов - Восстание махдистов в Судане

Многие из последователей махди отправились в отдаленные места обширной страны, призывая население стать под знамена нового мессии, объявившего «джихад», священную войну против неверных — «турок» и европейцев. [56] В своих проповедях Мухаммед Ахмед призывал к борьбе с турками. Не следует забывать, что Египет и Судан периода махдистского восстания считались частью Османской (турецкой) империи. Население как Египта, так и Судана ненавидело турок — крупнейших феодалов, алчных государственных чиновников, жестоких предводителей карательных отрядов. Гнет турецкой феодальной знати явился одной из причин освободительного движения народов Нильской долины. В Судане термин «турки» получил более широкое значение. Под ним понимали не только турецких феодалов, но и феодалов египетского происхождения, прочно обосновавшихся в Судане, и, наконец, англичан, жестокостью нисколько не уступавших турецким пашам.

Слухи об этом дошли до Хартума и генерал-губернатор Судана Рауф-паша поручил своему уполномоченному доставить махди в Хартум для «переговоров». Махди отказался прибыть в Хартум добровольно, и Рауф-паша откомандировал к острову Абба вооруженный отряд в 200 человек на пароходе «Исмаилия» с заданием арестовать непокорного дервиша. Отряд высадился ночью и двумя колоннами предпринял «наступление» на хижину махди. Но операция не удалась: последователи махди, поддержанные местными племенами арабов, бесстрашно напали на солдат и почти всех уничтожили. Лишь немногие успели спастись на пароходе.

Однако оставаться вблизи Хартума становилось опасным, и махди решил переменить место своего пребывания. Вскоре он оказался далеко на юго-востоке Кордофана, в горах Нуба, в местечке Гебель-Гедир, где можно было рассчитывать на деятельную поддержку кочевых арабских племен.

В первое время своего опасного путешествия небольшому отряду махдистов пришлось столкнуться с серьезными трудностями. Из всего отряда только махди имел лошадь, остальные шли пешком. [57] R. Slatin. Указ, соч., стр. 63. Отряд не располагал огнестрельным оружием. Нехвагало продовольствия. Но горячая проповедь джихада встречала сочувствие, в первую очередь среди беднейших слоев населения. Число сторонников махди быстро росло.

«Люди стекались к нам массами; они были бедны и искали у нас поддержки, богатые же и зажиточные избегали нас», — рассказывает о раннем периоде движения один из ближайших учеников махди, в будущем глава махдистского государства, Абдаллах. [58] Там же, соч., стр. 134.

Отряд под командованием Мухаммеда-паши Саида, высланный в погоню за махди, вернулся через месяц ни с чем: мах диеты быстро уходили в глубь страны, и каратели не рискнули удаляться от своих баз.

Обеспокоенный развитием движения, губернатор Фашоды Рашид-беи выслал в начале декабря 1881 г. к Гебель-Гедиру отряд в 400 человек, но и этот отряд был внезапно атакован махдистами на походе и разбит. Эта победа подняла еще выше престиж махди; к Гебель-Гедиру стекались все новые и новые силы. Из Эль-Обейда, Бербера, Хартума, Сеннара махди регулярно получал необходимые сведения о положении дел в городах, население которых с нетерпением ожидало своего избавителя.

В марте 1882 г. энергичный Абд-аль-Кадыр-паша сменил Рауф-пашу. Вскоре новый генерал-губернатор прибыл в Хартум, но его приезд не изменил положения. 15 марта 1882 г. шеститысячный карательный отряд под командой Юсуф-паши выступил из Хартума в направлении к непокорному Гебель-Гедиру. Юсуф-паша, как замечает Слатин, не боялся этих «изголодавшихся, истощенных болезнями, полуголых людей», [59] R. Slatin. Указ, соч., стр. 65. но эти «полуголые истощенные люди» на рассвете 7 июня разбили армию Юсуф-паши. Это была уже крупная победа. По свидетельству того же Слатина, жители Кордофана и Дарфура, в большинстве бедные простые люди, были приведены вестями о победе махди в величайшее возбуждение. Воспламененные фанатизмом, многие из них оставили свои жилища и массами, с женами и детьми, шли в Гебель-Гедир, чтобы поступить в распоряжение махди. Другие собирались в отряды под руководством избранных ими вождей и нападали на военные посты и правительственных чиновников. [60] Там же, стр. 137.

Египетско-турецким военным властям вместо наступления приходилось думать об обороне. Абд-аль-Кадыр-паша отдал приказ о срочном строительстве укреплений в больших городах. Войска, размещенные в провинциях, оттягивались под защиту крепостных стен. За каждого убитого повстанца хартумские власти обещали выплачивать награду в два фунта стерлингов, за убитого шейха — восемнадцать, [61] F. R. Wingate. Mahdiism and the Egyptian Sudan. London, 1891, стр. 19. но в массе суданского народа не находилось предателей, и хотя махди· все еще оставался в Гебель-Гедире, не предпринимая активных действий, в отдельных пунктах страны разгоралась ожесточенная борьба. «Лучше тысяча могил, чем выплата одного дирхема налога» [62] J. Ohrwalder. Ten years captivity in the Mahdi’s camp, 1882–1892. London, 1892, стр. 11. — говорила крылатая поговорка, облетевшая весь Судан. К сентябрю 1882 г. положение дел в стране сложилось благоприятно для махдистов. Правительственные войска с большим трудом удерживали за собой города Абу-Хараз, Сеннар, Коркой. Опорные пункты египетской армии в области Кордофан — Ашаф, Шат, Таяра, Биркет — один за другим перешли в руки повстанцев.