Михаил Елисеев - Нашествие Батыя на Северо-Восточную Русь

«Повесть о разорении Рязани Батыем» сообщает противоположную информацию, поскольку в ней говорится о том, что в момент гибели Рязани иерарх находился в городе, где и погиб: « а епископа и священников огню предали – во святой церкви пожгли». Тогда в чем же дело, как быть с сообщением летописей о бегстве епископа из города? Можно предположить следующее. Дело в том, что в феврале 1238 года в Успенском соборе стольного Владимира погиб епископ Митрофан, разделивший участь своей паствы. Он не ударился в бега, как его рязанский коллега. Героическая гибель главы церкви соседнего княжества, а также то мужество и сознание своего гражданского долга, которое продемонстрировали епископы Чернигова и Переяславля-Южного, делало поступок главы рязанской церкви совсем некрасивым. Поэтому, когда рязанский епископ покинул этот мир, в Рязани решили немного подправить официальный летописный свод. Сделали это для того, чтобы их пастырь не выглядел белой вороной на фоне других служителей церкви. Судя по всему, автор «Повести» этим самым исправленным сводом и пользовался. Отсюда и разночтения.

В Особой редакции «Повести о разорении Рязани Батыем» содержится следующая информация: « Епископа же тогда не бысть на Резани, но в Муроме» [46] Труды отдела древнерусской литературы (ТОДРЛ). Лобакова-Евсеева И.А. «Повесть о разорении Рязани Батыем» в новых редакциях XVII в. Т. 45. СПб.: Наука, 1992. С. 383. . Получается, что духовный пастырь от греха подальше уехал в Муром и там переждал нашествие.

Но Бог с ним с епископом, он лицо гражданское, человек не военный, и по большому счёту, если исходить из свойств его характера, толку от него при обороне Рязани было бы немного. Князь Ингварь – дело другое, а потому и спрос с него другой. Трусливо отсиживаясь в Чернигове, в то время когда его земля стонала под копытами дикой орды, а тысячи земляков гибли от кривых монгольских сабель, князь давал богатую пищу для размышлений своему окружению. Одним из тех людей, которые входили в ближний круг Ингваря Ингваревича, был воевода его дружины Евпатий Коловрат.

Брань благочестивых с нечестивым Батыем

Миниатюра из «Жития Евфросинии Суздальской»

Боярин сопровождал князя во время поездки в Чернигов, в «Повести разорении Рязани Батыем» об этом чётко прописано: « И некий из вельмож рязанских по имени Евпатий Коловрат был в то время в Чернигове с князем Ингварем Ингваревичем». Но! В списке «Повести о Николе Заразском» (в которую входит и «Повесть о разорении Рязани Батыем»), который академик Д.С. Лихачев классифицировал как Редакция основная Б (1-й вид), содержится следующая информация: « И некий от велмож резанских именем Еупатий Коловрат, в те поры был в Чернигове, емля подать своего государя великого князя Ингоревича Резанского » [47] «Повести о Николе Заразском» по изданию: ТОДРЛ. Т. 7. Лихачев Д.С. Повести о Николе Заразском. Тексты. М.-Л.: АН СССР. Т. 7. 1949. (с. 314). Соответствующие сведения есть и в Риторической редакции «Повести»: « И се от велмож резанских муж некий именем Евпатий Коловрат прииде от Чернигова, тамо собирая дань государя своего великаго князя Георгия Игоревича Резанскаго » (с. 397). Распространённая редакция: « Некий человек от вельможь резанъских именем Ипатий саном Коловрат послан бысть от князя в Чернигов възимати дани » (с. 403). Вопрос: какие подати для своего князя мог собирать воевода во владениях Михаила Черниговского? Ответ – никаких, потому что эти земли не находились в юрисдикции Юрия Ингваревича. Да и сведений о том, что Чернигов платил Рязани дань, нет.

Редакция основная Б (2-й вид) «Повести» аналогичный текст излагает несколько иначе: « И некый от велможь рязаньских именем Еупатий Львович Коловрат в те поры быв в Чернигове съ князем Ингварем Игоревичем у князя Михаила Всеволодича Черниговскаго и емля с своей вотчины подати своего государя великого князя Юриа Ингоревича » (с. 334). В этом сообщении гораздо больше информации, чем в предыдущем. Во-первых, названо отчество Евпатия Коловрата – Львович. Впрочем, данная информация подтверждается и «Мазуринским летописцем», где воевода также назван « Еупатий Лвович Коловрат » (т. 31, с. 70).

Во-вторых, в тексте Редакции основной Б (2-й вид) воевода собирает подати уже со своей вотчины. Честно говоря, тема сбора податей не совсем ясна. Невольно создается впечатление, что здесь Евпатий сознательно отделяется от князя Ингваря, который занимается в Чернигове своими делами, а Евпатий своими. И каждый из них действует сам по себе. Почему так произошло, рассмотрим чуть ниже, а пока я приведу свою версию развития событий.