Готхард Хейнрици - Заметки о войне на уничтожение [Восточный фронт 1941–1942 гг. в записях генерала Хейнрици]

В июле 1947 г. Гальдер получил официальное шефство над группой интернированных офицеров в Нойштадте под Аллендорфом. С расширением проекта он возглавил так называемую контрольную группу, состоявшую из восьми бывших чинов генштаба, а летописцы транзитом через Кёнигсштайн перебрались в Карлсруэ, где и оставались до закрытия проекта в 1961 г.

Можно сменить габардиновый китель германской армии с карминовым приборным цветом штабистов на аккуратный гражданский пиджак, но нельзя изменить сознание и вбитые за годы службы принципы генштаба. «Борьба с большевизмом» продолжалась: Гальдер предпочитал обращение «господин генерал», руководил «боевыми действиями», разворачивавшимися на машинописных страницах. Он давал ценныеуказания, прорабатывал «стратегию наступления», обрабатывал и редактировал отчеты «наступающих соединений» (тексты вовлеченных в проект лиц). В марте 1947 г. генерал–фельдмаршал Георг фон Кюхлер наставлял своих соавторов: «Описывать стоит немецкие свершения, рассматриваемые с немецкой точки зрения; это станет мемориалом нашим войскам» [5] Wegner В. Erschriebene Siege: Franz Haider, die 'Historical Divison' und die Rekonstruktion des Zweiten Weltkrieges im Geiste des deutschen Generalstabes // Politischer Wandel, organisierte Gewalt und nationale Sicherheit: Beiträge zur neueren Geschichte Deutschlands und Frankreichs: Festschrift für Klaus—Jürgen Müller / hrsg. von E. W. Hansen, G. Schreiber, B. Wegner. München: Oldenbourg Wissenschaftsverlag, 1995. S. 294–295. . Через 12 лет, подводя итоги своей деятельности, уже сам Гальдер писал тогдашнему министру обороны ФРГ Францу Йозефу Штраусу: «Я знаю, что успех никогда не пришел бы, если бы не самоотверженная и зачастую жертвенная работа старых товарищей […] снова вставших плечом к плечу в деятельности, которая — пусть внешне и опиралась на американскую армию — преследовала лишь одну цель: служить Германии и ее будущим войскам […] Нашей работой мы уже сейчас закрепили в веках сверхчеловеческие достижения немецких солдат, служивших своему народу» [6] Письмо Гальдера Штраусу, 9 июня 1959 г. // BArch. N 220/83. Bl. 177. .

Для работы над проектом американские партнеры предоставляли генералам трофейные немецкие материалы из закрытых архивов — этого права добился Гальдер. Во время встречи в мае 1954 г. с социологом Гансом Шпайером он упомянул, что благодаря этому немцы могут начать писать «серьезную военную историю»; особенно Гальдера изумляло, насколько же мемуарные повествования отличаются от документальной фактуры (что само по себе красноречиво говорит об уровне «исторической экспертизы») [7] Speier H. From the Ashes of Disgrace: A Journal from Germany 1945–1955. Amherst: University of Massachusetts Press, 1981. P. 255. .

Такой доступ к архивам, с одной стороны, пробил путь к первичной информации, с другой стороны, как вспоминал генерал барон Гейр фон Швеппенбург, если какой–то эпизод с преступным содержанием надо было обойти, это было возможно сделать [8] Ueberschär G. Generaloberst Franz Haider: Generalstabschef, Gegner und Gefangener Hitlers. Göttingen: Muster—Schmidt Verlag, 1991. S. 95. . Немецкие профессиональные историки тем временем получили доступ к этим же материалам только в 70–е.

Благодаря этому проекту участники в некотором смысле смогли восстановить свое потрепанное капитуляцией реноме: теперь они не только ценились как свежеиспеченные научные сотрудники в генеральских чинах, но и имели безусловное влияние на первых исследователей, в то время только начинавших заниматься изучением войны. Работа профессионального историка над соответствующей проблематикой, таким образом, означала почти неизбежное взаимодействие с самими упоминаемыми акторами: благодаря личным связям с первыми авторами немецкие генералы смогли ограничивать исследование недавнего прошлого [9] Здесь особенно показателен пример Бэзила Лиддела Гарта, см.: Searle А. А Very Special Relationship: Basil Liddell Hart Wehrmacht Generals and the Debate on West German Rearmament, 1945–1953 //War in History. 1998. Vol. 5. No. 3. P. 327- 357. . В некотором смысле тема была монополизирована, и порой даже историкам из стран–победительниц приходилось, если они желали получить ту или иную справку, подстраиваться под взгляды Гальдера и К° и буквально лебезить перед ними, извиняясь за ошибочные — с точки зрения упомянутых выше «сверхчеловеческих достижений» — трактовки.

Это значило, что вся критика и все обвинения в преступлениях, в которых вермахт безусловно был повинен, выносились за скобки — победы же, напротив, подчеркивались. Из–за специфического микроклимата проекта и общих идеологических воззрений авторов подобная ситуация не вызывала никаких проблем в «историческом генштабе». Влияние Гальдера было столь велико, что распространялось и на то, как подавались статьи о войне в гражданской прессе [10] Ueberschär G. Generaloberst Franz Haider. S. 92ff. . Фактически он может быть назван отцом родившегося в 50–е гг. мифа о «чистом вермахте», появившегося вопреки и почти одновременно с судебными процессами над некоторыми из генералов [11] Searle A. Revising the 'Myth' of a 'Clean Wehrmacht': Generals' Trials, Public Opinion, and the Dynamics of Vergangenheitsbewältigung in West Germany, 1948–60 // German Historical Institute London Bulletin. 2003. Vol. 25. No. 2. P. 17–48. .