Яков Шафирович - Письма из Карелии 1941—1944

Из событий произошедших со мной следует отметить следующее: иду из бани и вдруг над головой разорвалась шрапнель. Осколок с палец величиною попал в шапку, сшиб и ее и изорвал весь бок. Это лишний раз показало, что моя звезда продолжает указывать правильный путь.

Погода у нас сейчас очень теплая. Много снега и мало морозов. С утра до ночи сейчас учусь, готовлюсь рыть фрицам могилы в заполярном лесу!

Сегодня лакомился чесноком и деревенскими пряниками — друг посылку получил. Да, твой шоколад ел в г. Архангельске с величайшим удовольствием.

Ну, пока. Привет всем.

Поздравляю с победами!

Будет и на нашей улице праздник! Яков

64.

Надя, здравствуй!

Последние дни я пожинал плоды своих трудов в последних боях. Во-первых вчера в 9 часов вечера меня принимали кандидатом в члены ВКП (б). Принимали товарищи, с которыми вместе был я в боях. О родословной не было сказано ни слова. Можешь меня поздравить теперь — я стал коммунистом, связал свою жизнь с партией! Моя судьба теперь во многом зависит от её решений. Во-вторых — 11.12.42. в торжественной обстановке мне вручили правительственную награду — медаль «За отвагу». Интересно, что из нашего подразделения были награждены двое — я и мой лучший друг, с которым делил кусочки сухаря, с которым шел в атаку не раз, с которым и сейчас вместе служу, который в прошлом году спас мне жизнь. 34 34 Николай Васильевич Пятунин. В приказе по 273 стрелковому полку от 10 декабря 1942 г. о награждении медалями написаны имена двух людей из 4 стрелковой роты — Н. В. Пятунина и Я. В. Шафировича (копия доступна на сайтах pamyat-naroda.ru и podvignaroda.ru). О Пятунине Яков писал в письме от 11 февраля 1944 г. См. также письма Пятунина в приложении.

В-третьих меня в числе других 6 орденоносцев послали в дом отдыха. Сейчас отдыхаю. Сплю в одном нижнем белье, читаю, кушаю до-отвала изумительные блюда, езжу на лыжах. Ухаживают за нами тут как за настоящими героями.

Надя, эти события говорят, что я правильно выбрал свой путь.

Да, показал сегодня врачу ногу. Она говорит что опухоль в подъеме, увеличивающаяся при ходьбе — от того что нога застужена (я 15 ч. лежал в ледяной воде) и что год-два это будет продолжаться.

Привет всем.

Целую Я

65.

Здравствуй, Надя! Нахожусь в доме отдыха, отдыхаю. Сплю в нижнем белье — вот блаженство! День мой распределен так. После завтрака надеваю лыжи и со своим другом, с которым воевал вместе, на фронт приехал вместе и медали получали вместе, отправляюсь кататься на лыжах по горам. Здесь мы ездим в одних гимнастерках, пустые, так что легко — чем выше гора, тем с большим интересом лезем на нее, тем пикантнее получается падение при спуске с горы. Затем обед, после чего мертвый час. После мертвого часа шахматы, домино, газеты, кой-какие книги и прочее. Затем ужин. Посли ужина кино или концерт или же мы с другом отправляемся в гости к медицине. Там нас неплохо встречают и время проходит весело и быстро. «Счастливые часов не наблюдают» — вот и утро, надо итти завтракать, поспим после!..

Таким образом время проходит со сногсшибательной быстротой. 6 дней отдыха скоро на исходе, осталось еще два дня. А затем опять воевать. Сейчас воевать хреново — холодно. Как ни хорошее обмундирование, а недельку прожить на снегу под северным сиянием нелегко. Но ничего не поделаешь — «война есть война». Повоюем — нам не впервой.

Надя, раньше меня никогда не оценивали сразу. Поживут — увидят — оценят, а сразу, очевидно, я не производил особо хорошего впечатления, да, надо сказать, и не старался никогда. А вот сейчас при встречах, знакомствах и т. д. люди сразу относятся с большим уважением, потому что смотрят не только на мою физиономию, но и на грудь. Как-то чудно! Получается, словно у меня на лбу написано — [ зачеркнуто: <���хороший парень>] аттестация.

Ну, а как вы поживаете? Напиши поподробнее. Мне написали, что мама недостаточно бережет себя — очень много работает. Ты уж последи за ней непременно, а то я, воюя, стараюсь целым остаться, а вы в тылу этому важному вопросу уделяете мало внимания.

А я собираюсь наперекор всем гитлеровским войскам еще сходить с вами в МХАТ. Представь себе идем мы по фоэ!.. Я думаю — со мной в компании итти совестно не будет. Не то что с разными тыловыми крысами — вроде Бориса М. Таким супчикам — приедем — вероятно придется ни одному морду понабивать. Они в тылу засиделись, зазнались, а мы народ теперь — весьма нервный и заслуженно гордый. Помню в г. Архангельске мы одного фраера крепко избили, хотел нас «нижних чинов» ни во что поставить. Дали ему понять!