Петр Черкасов - Александр II и Наполеон III. Несостоявшийся союз (1856–1870).

Судя по содержанию этого письма [270] См. Там же. 1856 г. Д. 151. Л. 589–598. , Киселев еще до отъезда в Париж, т. е. в июле – августе, обсуждал эту тему с Горчаковым, но не получил удовлетворительного ответа. «Прискорбное недоразумение, случившееся между нами, и сегодня мешает нам слышать друг друга, – писал Киселев из Парижа 2 декабря. – Мне бы хотелось поскорее его рассеять, как в наших обоюдных интересах, так и в интересах службы нашему государю».

Далее посол воздал должное вкладу барона Бруннова в успешное завершение Парижского конгресса. Никто, лучше чем он, Бруннов, по убеждению Киселева, не подходил для того, чтобы представлять Россию на конференциях по уточнению условий выполнения мирного договора, в частности, в Дунайских княжествах. Именно поэтому, как признался

Киселев, он всячески оттягивал свой отъезд из Петербурга в надежде на скорое окончание миссии Бруннова, не желая ставить его в затруднительное положение. Но прошло уже полгода, и пока не видно, когда эта миссия завершится. В результате мы оба, как с нескрываемым сожалением отмечал Киселев, несем одинаковую ответственность за представительство России на конференциях. На одной из них мы заседаем вместе, на другой – один Бруннов. Такое положение, тем более, если оно продлится еще неопределенное время, не может устраивать нас обоих, подчеркнул Павел Дмитриевич, отметив предельно тактичное поведение Бруннова, чье достоинство необходимо пощадить.

Одним из средств разрешения затянувшейся двусмысленной ситуации граф Киселев считал свою возможную отставку, к которой он вполне готов. «Я был бы крайне огорчен, – уточнил Киселев, – если бы вы, князь, составили себе ложное представление о мотивах, побудивших меня писать эти строки. Они продиктованы исключительно чувством долга, которым я всегда руководствовался, и тем доверием, которым меня удостоит наш августейший государь…, чья воля для меня священна…

Надеюсь, что моя откровенность, продиктованная исключительно чувством долга, будет правильно понята вами», – писал в заключение граф Киселев.

17 декабря Горчаков отправил Киселеву ответ, уведомив, что ознакомил императора с полученным им от посла письмом [271] Текст письма Горчакова см.: Там же. 1856 г. Д. 154. Л. А15-А19 об. . Заверив Павла Дмитриевича в давнем и неизменном уважении, министр напомнил, что каждый, кто находится на службе Его Величества, обязан выполнять возложенные на него функции. В данном случае барон Бруннов был уполномочен государем довести до окончательного завершения договоренности, вытекающие из Парижского мирного договора, относящиеся к Дунайским княжествам. Миссия же, доверенная графу Киселеву, состоит в упрочении сближения и сотрудничества с Францией, что имеет первостепенное значение для России в сложившейся после окончания Крымской войны в Европе обстановке. Не может быть и речи о смешении функций двух послов, находящихся в Париже.

Министр взял под защиту барона Бруннова, напомнив о его богатейшем опыте и высоком авторитете в европейских дипломатических кругах. Участник Парижского конгресса, энергично отстаивавший на нем интересы России, Бруннов внес значительный вклад в разработку решений конгресса. Кому как не ему завершить дело, начатое на Парижском конгрессе. Относительно возможной отставки Киселева министр выразился еще более категорично: «Я вам отвечу решительно – нет».

После столь строгой отповеди, подкрепленной ссылкой на волю императора, графу Киселеву не оставалось ничего другого, как смириться с реальностью. Он сосредоточился на исполнении своих посольских функций при тюильрийском дворе, продолжая одновременно участвовать в заседаниях Парижской конференции по разграничению в Бессарабии. К началу лета 1857 г. участвующие в ней стороны согласовали все спорные вопросы, и 17 июня был подписан соответствующий договор [272] Договор вступил в силу в 1858 г. после того, как был ратифицирован всеми участниками конференции. . Вскоре барон Бруннов с легким сердцем покинул Париж и отправился к месту нового назначения – в Лондон, где возглавит российское посольство.

Весной 1857 г. к многочисленным заботам Киселева добавится еще одна, причем, весьма ответственная. Она была связана с подготовкой визита во Францию великого князя Константина Николаевича, младшего брата императора Александра II.

Великий князь Константин [273] См. о нем: Воронин В.Е. Деятельность великого князя Константина Николаевича в контексте реформирования социально-политического строя в России (60-70-е гг. XIX в.). Автореф. дисс. М., 2009; он же. Политические взгляды и замыслы великого князя Константина Николаевича в середине 60-х гг. // Отечественная история. 2007. № 5. С. 61–72; Завьялова Л., Орлов К. Великий князь Константин Николаевич и великие князья Константиновичи. История семьи. М., 2009; Константин Николаевич // Русский биографический словарь. Т. Кнаппе-Кюхельбекер. СПб., 1903. Репр. воспроизв. М., 1995. С. 120–155; Переписка Императора Александра II и Великого Князя Константина Николаевича 1857–1861 / Захарова Л.Г., Тютюник Л.И. // Русский Архив. Т. II–III. М., 1992. был вторым из четырех сыновей императора Николая I. Он родился 9 сентября (ст. ст.) 1827 г., и был на восемь с половиной лет младше Александра, наследника престола.