Коллектив авторов Биографии и мемуары - Пушкин в воспоминаниях и рассказах современников

«Над здешним поэтом Пушкиным если не туча, то по крайней мере облако, и громоносное, — писал H. М. Карамзин 19 апреля 1820 г. И. И. Дмитриеву. — Служа под знамёнами либералистов, он написал и распустил стихи на вольность, эпиграммы на властителей и проч., и проч. Это узнала полиция etc. Опасаются следствий. Хотя я уже давно, истощив все способы образумить эту беспутную голову, предал несчастного Року и Немезиде, однакож, из жалости к таланту замолвил слово, взяв с него обещание уняться. Не знаю, что будет» (Письма H. М. Карамзина И. И. Дмитриеву, СПб., 1886, стр. 287).

В своих хлопотах за Пушкина Карамзин был далеко не одинок. Горячее участие в нём приняли и Чаадаев, и Энгельгард, и Жуковский, и Гнедич, и А. Тургенев, сообщавший 21 апреля 1820 г. Вяземскому, что Пушкин едва не попался в беду, «из которой спасён моим добрым гением и добрыми приятелями» (О. А., II, стр. 35). Именно влиятельное заступничество друзей, как это явствует из официальной записки на имя генерала Инзова, представленной 2 мая 1820 г. гр. И. А. Каподистрией Александру I («Русск. Старина», 1887, № 1, стр. 239—240), спасло Пушкина от грозившего ему заточения в крепость или ссылки в Сибирь. Преследования Пушкина закончились всего лишь высылкой его из Петербурга, облечённой притом ещё в форму служебного перевода: числившийся чиновником коллегии иностранных дел, Пушкин переведён был в Екатеринослав, в распоряжение главного попечителя колонистов южной России генерала И. И. Инзова [Опечатка: «И. Н. Инзова». — Прим. lenok555 ]. Самая высылка Пушкина мыслилась, к тому же, и не долговременной. Карамзин рассчитывал, что она продлится менее полугода («С. Н.», кн. I, стр. 101).

Милорадович действительно принял близкое участие в судьбе Пушкина, и поддержка его сыграла, повидимому, значительную роль при решении участи поэта.

Автор воспоминаний — штаб-лекарь Евстафий Петрович Рудыковский (1784—1851), сопровождавший семью Раевских в их путешествии на Кавказ и в Крым. Он должен очень восторженно встретить Пушкина, ибо сам занимался стихотворством. Должно быть, к нему относится эпиграмма Пушкина, написанная как раз во время путешествия на Кавказ:

Воспоминания Е. П. Рудыковского напечатаны в «Русск. Вестнике», 1841, № 1.

Приехав в середине мая 1820 г. в Екатеринослав, Пушкин недели через две, в конце мая, выехал на Кавказ с семейством H. Н. Раевского. 24 октября 1820 г. он писал брату: «Приехав в Екатеринославль, я соскучился, поехал кататься по Днепру, выкупался и схватил горячку, по моему обыкновенью. Генерал Раевский, который ехал на Кавказ с сыном и двумя дочерьми, нашёл меня в жидовской хате, в бреду, без лекаря, за кружкою оледенелого лимонада. Сын его… предложил мне путешествие к Кавказским водам; лекарь, который с ним ехал, обещал меня в дороге не уморить; Инзов благословил меня на щастливый путь».

Поездка эта оставила в Пушкине восторженные воспоминания. «Мой друг, щастливейшие минуты жизни моей провёл я посреди семейства почтенного Раевского» — вспоминал он в том же письме к брату. В первых числах июня они прибыли на Кавказские минеральные воды, где оставались два месяца. Август провели в Тамани, Керчи и Феодосии. С конца августа до середины сентября — в Гурзуфе. 21 сентября Пушкин приехал в Кишинёв.

Кишинёвский друг Пушкина, Владимир Петрович Горчаков (1800—1867), состоял с конца 1820 г. дивизионным квартирмейстером при штабе 16-й пехотной дивизии, а с мая 1822 г. — при топографической съёмке Бессарабской области. Имя его не часто встречается на страницах литературного эпистолярного наследия Пушкина, но и немногие обращения к нему поэта свидетельствуют о том, что Горчаков обладал недюжинным умом и литературным вкусом, с которым считался Пушкин.

Хотя Горчаков несколько раз выступал на литературном поприще, но он ни в какой мере не был литератором. Полное отсутствие литературных навыков сказалось и на его мемуарах, чрезвычайно перегруженных незначительными подробностями, пространными описаниями событий, не имеющих отношения к Пушкину и вообще не представляющих интереса, длинными автобиографическими экскурсами. В настоящем издании воспоминания печатаются с довольно значительными сокращениями, обозначенными в тексте многоточиями, заключёнными в квадратные скобки.

Помимо печатаемых воспоминаний Горчакова, много его устных рассказов о Пушкине использовано было П. И. Бартеневым в статье «Пушкин в южной России» и напечатано в «Русск. Архиве» по записям Бартенева.