Андрей Плотников - Тайна смерти Рудольфа Гесса [Дневник надзирателя Межсоюзной тюрьмы Шпандау]

Заканчивается месяц май. Через два дня у меня начинается отпуск, запланирована поездка на Кубань, а сегодня последнее дежурство перед этим событием. У меня вечерняя смена в блоке, и вместе с «заключенным № 7» мы в телевизионной комнате смотрим новости. Особый интерес к событиям в Москве. Два дня назад молодой немецкий пилот Матиас Руст на маленьком самолете взлетел в Финляндии, пересек границу СССР и, ориентируясь по железной дороге Ленинград — Москва, долетел до столицы Советского Союза. Не просто долетел, а виртуозно посадил свой самолет прямо на Красной площади [14] 28 мая 1987 г. (в День пограничника) Матиас Руст посадил свой легкий самолет в центре Москвы, не на Красной площади, а на Большом Москворецком мосту, а затем накатом доехал до Собора Василия Блаженного. . Сегодня министр обороны СССР маршал Сергей Соколов отправлен в отставку, вместо него назначен генерал Дмитрий Язов. Вот как 19-летний немец способен влиять на судьбу советских маршалов!

На экране телевизора несколько раз показывают посадку самолета Руста, снятую каким-то кинолюбителем, случайно оказавшимся в нужное время на Красной площади. Гесс смотрит на экран, но никак не комментирует увиденное. Может, он, как бывший летчик, оценивает мастерство молодого пилота, а может, вспоминает свой изменивший судьбу полет в Шотландию?

Мой отпуск закончился. Самолет Аэрофлота несет меня из Москвы в Берлин. Завтра снова на работу, завтра снова МТШ, завтра снова встреча с «заключенным № 7». Аэропорт Шёнефельд очень немноголюден. Быстро прохожу пограничный контроль. Осталось получить багаж. Но что это? Мой кожаный чемодан едет по ленте с разорванным боком. Содержимое вроде бы все цело, но чемодан жалко. Качу чемодан к стойке с надписью «Аэрофлот». Девушка за стойкой говорит по-немецки. Я объясняю ей ситуацию, предъявляю билеты. Она меня успокаивает:

— Чемодан поврежден во время рейса. Компания компенсирует вам ущерб. Заполните бланк заявления.

Заполняю бланк заявления: фамилия, имя, адрес проживания в ГДР, суть вопроса. В конце надо указать стоимость поврежденной вещи. Уточняю у девушки, в какой валюте указывать стоимость?

— Конечно, в марках, вы ведь в Германии.

Пересчитываю в уме рублевую стоимость чемодана в марки, получается, что за поврежденный чемодан мне полагается около 120 марок. За эти деньги я могу купить новый чемодан. Вот это здорово! Ай да советский Аэрофлот!

Подписываю заявление и передаю его немке. Она проверяет написанное, говорит: «Alles Gut!» [15] Все хорошо ( нем .). — и просит подождать. Девушка звонит кому-то по телефону.

— Сейчас подойдет старший представитель Аэрофлота и выдаст деньги.

Мое настроение уже на самой верхней границе, мозг обдумывает варианты: надо ли покупать новый чемодан или найти с неба свалившимся деньгам более привлекательное применение.

К стойке подошел мужчина в форме Аэрофлота лет сорока с дежурной легкой улыбкой. Обычные банальные фразы:

— Guten Tag! Was ist los? [16] Добрый день! Что случилось? ( нем .).

Объясняю ему все то, что ранее уже рассказывал девушке. Она активно кивает головой, подтверждая мои слова. Аэрофлотчик заявляет, что нет проблем, компания оплатит ущерб. Он достает из внутреннего кармана авторучку, чтобы что-то написать на моем заявлении, и вдруг улыбка сходит с его лица. Он смотрит на меня и уже по-русски спрашивает:

— Ты русский?

— Да, русский, — тоже по-русски отвечаю я. — Там же написано — Плотников.

Я предъявляю свой паспорт. После этого из уст представителя Аэрофлота следует подробная лекция о том, что советский человек не может незаконно получать валюту. А моя попытка получить сейчас компенсацию за испорченный чемодан относится именно к разряду незаконного получения валюты. А на этот случай есть Уголовный кодекс. Поэтому возмещение ущерба я могу получить только в Москве и только в рублях. Для того чтобы вопрос о компенсации мне ущерба можно было рассматривать, мне следует написать заявление на русском языке с указанием адреса проживания в Советском Союзе. Я готов написать заявление и по-русски. Но, оказывается, что советские граждане могут подавать такое заявление только в офисе представительства Аэрофлота, здесь в аэропорту это сделать невозможно. А офис располагается в самом центре Берлина, недалеко от советского посольства. Поэтому мне остается только одна перспектива — ехать с разорванным чемоданом домой в Потсдам, а в один из свободных от дежурства дней приехать в Берлин писать заявление.