Алексей Валеров - Новгород и Псков - Очерки политической истории Северо-Западной Руси XI–XIV веков

Завершая источниковедческую часть работы, посвященную реконструкции древнейшего летописного свода Пскова середины XIV в., необходимо отметить, что в связи с главной задачей исследования — восстановить историю взаимоотношений Новгорода и Пскова на протяжении XI–XIV вв. в контексте их политического развития на основании известий новгородских и псковских летописей — подобная реконструкция не была самоцелью. Обнаружение следов первого псковского свода в текстах псковских летописей и попытка воссоздания его первоначального вида имеет большое значение для наших, собственно исторических изысканий. При сравнении и сопоставлении известий новгородских и псковских летописей об отношениях между Новгородом и Псковом до середины XIV в., имея представление о составе реконструированного Псковского свода 1352 г. и о его взаимовлиянии с новгородско-софийским летописанием, мы сможем привлекать в первую очередь наиболее ранние и не подвергшиеся позднейшей обработке известия, а также не использовать в качестве оригинальных записи, попавшие из других источников (в псковские летописи — из новгородских, а в новгородские — из псковских), хотя в некоторых случаях редакторские поновления, вносимые летописцами в статьи, заимствованные из неместных памятников, также могут служить в качестве интересных иллюстраций к описанию новгородско-псковских взаимоотношений.

История новгородско-псковских взаимоотношений уходит еще вглубь XI столетия. Именно тогда завязывались первые связи между двумя крупнейшими городами Северо-Западной Руси. На протяжении XI в. складывались некоторые черты отношений Новгорода и Пскова, впоследствии наиболее ярко проявившиеся во всем своем многообразии и противоречивости.

Естественно, что для изучения поставленного вопроса необходимо в первую очередь привлекать новгородские и псковские летописи, которые в ряде случаев дают более полную картину, нежели другие летописные своды. При этом следует отметить, что основной корпус известий о взаимных отношениях Новгорода и Пскова для XI — начала XII в. дают летописи новгородские, так как собственно псковское летописание зародилось несколько позднее, в начале XIII в., и интересующие нас материалы в псковских летописях являются немногочисленными и отрывочными. В то же время, привлекая для изучения истории новгородско-псковских взаимоотношений летописные сведения, нельзя забывать об определенной идеологической и политической направленности данного типа исторических источников. Это проистекало из того, что, как когда-то хорошо заметил академик А.А. Шахматов, «рукой летописца управляли политические страсти и мирские интересы…» [334].

Первые более или менее достоверные сведения о Пскове, на основании которых можно приблизительно определить статус этого города на Северо-Западе Древней Руси, относятся к первой половине XI в. Из Новгородских Первой и Четвертой летописей можно выяснить, что в это время здесь имелся собственный князь — один из сыновей Владимира Святославича — Судислав. С его именем связаны сообщения о появлении княжеского стола во Пскове, о стремлении киевских и новгородских князей упрочить свою власть над псковской общиной, выразившемся в устранении местного князя от активной политической жизни.

Как явствует из записи в Новгородской Четвертой летописи под 988 г., «въ Плескове» Владимир посадил своего сына Судислава [335]. Следует отметить, что сам факт вокняжения Судислава в Пскове именно в этот момент вызывает некоторые сомнения. Еще А.Е. Пресняков заметил, что летописный «перечень (распределенных Владимиром между сыновьями «столов». — А.В. ) страдает, скорее, тем, что сводит в одно разновременные явления» [336]. Действительно, совершенно очевидно, что распределение «столов» происходило как минимум дважды: до и после того, как «умеръшю же старейшему Вышеславу в Новегороде» [337]. Судислава Владимир отправил во Псков после смерти Вышеслава. Из сведений В.Н. Татищева известно, что старший сын киевского князя умер в 1010 г. [338] В таком случае можно заключить, что Судислав был посажен во Пскове между 1010 и 1015 гг. (год смерти Владимира Святославича), скорее всего, непосредственно после того, как умер Вышеслав.