Нэнси Митфорд - Король-Солнце [The Sun King]

Семья Атенаис тоже не осталась без внимания. Ее брат герцог де Вивон был назначен генерал-капитаном галерного флота и губернатором Шампани, а ее отец герцог де Мортемар — губернатором Парижа. Старшая сестра Атенаис носила титул маркизы де Тьянж, се младшей сестрой была мадам де Фонтсвро, ешс одна сестра была монахиней в Шейло и при дворе не появлялась. Мадам де Тьянж считала себя венцом творения. Муж ей наскучил, и она его оставила. Присо­единившись к мадам де Монтеспан, она время от вре­мени заменяла ее в постели короля. Старшая из дочерей герцога Мортсмара считала, что во Франции есть толь­ко две достойные семьи - это Мортемары и Рошсшуа- ры. Последних она уважала лишь за то, что они были связаны многочисленными брачными узами с Моргс- марами. Она часто смешила короля, утверждая, что Бур­боны были parvnue 10. На балах мадам де Тьянж собирала вокруг себя всех родственников, чтобы показать, какие они замечательные и что все остальные им в подметки не годятся.

Мадам Фонтсвро — самая красивая и самая умная среди сестер — была монахиней, хотя призвания к это­му не чувствовала; король сделал се аббатисой монас­тыря Фонтсвро. Он любил ее компанию. Балы аббатиса не посещала, но виделась с королем всякий раз, когда навещала Атенаис. Фонтсвро была доброй монахиней, превосходной настоятельницей и образованной женщи­ной; в свободное время она занималась переводами Пла­тона. Как и остальные члены семьи, она ценила шутку. Находясь в Париже, она водила мадам дс Монтеспан на проповеди одного иезуита, который был как две капли воды похож на герцога Вивона. Они покатывались со смеху, глядя на двойника своего нечестивого братца, одетого в сутану и изрекающего праведные слова, ко­торые сопровождал жестикуляцией, приличествующей духовному лицу.

Вот как охарактеризовал сестер аббат Тестю: «Ма­дам дс Тьянж разговаривает, как женщина, которая читает, мадам де Монтеспан — как женщина, которая мечтает, а мадам де Фонтевро — как женщина, которая говорит».

Госпожа Монтеспан устроила брак своей юной бед­ной и набожной племянницы мадмуазель де Тьянж с одним из племянников Мазарини, герцогом дс Нсве- ром, который, по словам мадам де Севинье, совал руки куда не следует. Он предавался «итальянскому пороку» (содомии) и, говорят, испортил Мсье, брата короля. В молодости его посадили в тюрьму за то, что он крестил свиныо. Король поддержал этот брак. Ко всеобщему удив­лению, он оказался счастливым.

Госпожа Монтеспан и госпожа Тьянж получали про­центы с продаж мяса и табака в Париже, а также имели множество других привилегий, позволивших им сколо­тить неплохие состояния. В то же время гордость Мон­теспан не позволяла принимать от короля в качестве подарков драгоценности. Вероятно, дело было в том, что украшения, полученные от него во временное пользование, были лучше и дороже тех, которые он мог подарить.

С 1674 году визиты короля в Версаль стали более продолжительными. Перестроенный дом был уже более или менее пригоден для жилья и мог вместить королев­скую семью и несколько иридворж^к и сановников. У министров теперь были здесь собственные апартамен­ты, что давало им возможность привозить с собой архи­вы и нормально работать, как это всегда было, когда двор, сопровождаемый большим обозом, выезжал в Фонтенбло. Покои Людовика XIV, его супруги и фаво­ритки тоже были готовы. Король обитал на первом эта­же старого дворца в покоях своего отца, окна которых выходили на восток и запад. Гостиные частных королев­ских покоев находились справа от его спальни и выхо­дили на юг, в Мраморный двор, который являлся дело­вой частью дворца, местом, куда прибывали и откуда уезжали обитатели и гости шато. Короли, жившие в Вер­сале в разные времени, любили вести негласный над­зор за всеми этими передвижениями. У Людовика XV было даже свое секретное окошко, через которое он мог наблюдать за происходящим во дворе, оставаясь при этом незамеченным. Людовик XVI пошел еще дальше - установил подзорную трубу. Мраморный двор называли иногда Луврским двором, поскольку он был открыт только для тех, кто имел привилегию въезжать на каре­те на большой квадратный двор Лувра; речь идет о прин­цах, герцогах, маршалах Франции и посланниках.