Николай Непомнящий - Люди и динозавры

Не исключено, что перечисленные выше практики в той или иной форме присутствуют или, по крайней мере, присутствовали и в христианской аскетической традиции, о чем косвенным образом свидетельствуют жития некоторых святых. Это предположение подкрепляется замечанием Борисовой, что способность к исключительно быстрому (молниеносному) передвижению приписывается не только представителям низшей русской демонологии — в некоторых случаях она интерпретируется как непосредственное проявление Святого Духа.

Дабы не быть голословными, приведем пример, связанный с житием одного из первых ирландских святых — Киерана (Киарана) Сайгирского, известного также как Киеран Старший (501–530). Считается, что Киеран был учеником одного из «двенадцати апостолов» Ирландии и учителя ирландских святых, преподобного Финиана Клонардского (вторая половина V в.). Предания говорят о связи Киерана со многими святыми Ирландии, что хронологически не всегда верно, и эту связь следует интерпретировать скорее как духовную. В Сайгирской обители (графство Оффали, провинция Ленстер), первым игуменом которой был святой Киеран, обучались многие будущие святые, и впоследствии она превратилась в известный центр миссионерства и учености. Интересующее нас предание гласит, что за много километров от монастыря Сайгир жила бывшая няня святого Киерана — игумения святой жизни по имени Куах. Киеран чудесным образом навещал свою воспитательницу каждый год в ночь на праздник Рождества Христова и причащал ее. Затем он за короткое время возвращался к братии и праздновал рождение Спасителя с ними. Один из современников Киерана даже предположил, что угодника в далекую обитель каждый раз переносили ангелы Божии.

В ХХ в. тайна «сверхподвижности» постепенно становится «секретом Полишинеля». Уже в 1901 г. из-под пера английского писателя и футуролога, сопричастного многим тайнам современной западной элиты, Г. Уэллса появляется на свет рассказ «Новейший ускоритель». Уэллс описывает действие химического вещества, созданного на основе гипофосфатов (солей фосфорноватой кислоты H4P2O6), с помощью которого человек может на определенное время переходить в «сверхподвижное» состояние. В конце рассказа Уэллс упоминает о перспективах создания средства, позволяющего достигать «сверхзамедленного» состояния.

В современном кинематографе «сверхзамедленное» состояние довольно правдоподобно показано в картине «Photographing Fairies» (1997) английского режиссера и сценариста Ника Уиллинга: некое растение позволяет герою оказаться в быстром времени «сокрытого народа» (явный намек на чудесные свойства некоторых растений, использующихся в шаманских практиках). «Сверхподвижные» состояния наглядно представлены в экранизации трилогии Дж. Р. Р. Толкиена «Властелин колец» (2001–2003) режиссера Питера Джексона, в эпизодах, где Фродо надевает Кольцо Всевластья. Исторический боевик китайского режиссера Чжана Имоу «Герой» (2002) буквально нафарширован сценами, происходящими в быстром времени. Такой мотив отнюдь не нов для кинематографа, эксплуатирующего тематику традиционных восточных единоборств. Вспомним «невозможные» воздушные кульбиты (буквально полеты) героев в процессе схватки, передвижение по водной глади «аки посуху», бег по вертикальным поверхностям и т. п. Благодаря возможностям современного кинематографа ничего не ведающему зрителю демонстрируются вполне реальные состояния и некоторые (далеко не все) проистекающие из них возможности.

Новый виток популярности (хотя бы и в завуалированной форме) «сверхподвижные» состояния приобретают благодаря частично экранизированному в 2004–2005 гг. циклу произведений российского писателя-фантаста С. Лукьяненко, описывающему «Вселенную дозоров». Стержень цикла — мир Иных, отличающихся от обычных людей способностью входить в сумрак , состоящий из семи слоев реальности, последним из которых является наш мир. В описании перехода в сумеречное состояние мы сталкиваемся с уже знакомым изменением скорости восприятия: «Прохожие стали призрачной дымкой, машины поползли как черепахи, свет фонарей потемнел, стал давящим, тяжелым. Тишина, звуки сместились в глухой, едва уловимый рокот. <���…> Краски стерлись. Звуки умерли. Стрелка на часах еле ползет. <���…> Здесь медленнее идет время, здесь все иное». Для простых смертных погружение героя в сумрак равносильно полному его исчезновению: «Сквозь тебя смотрят и не замечают тебя».