Женщины-легенды

Убедившись, что Павсаний верен ей, как Эгист Клитемнестре, и созрел для претворения ее коварного замысла, Олимпиада отпустила его в Македонию, пообещав в случае удачи сдёлать своим фаворитом. Она сохранила в строжайшей тайне истинную цель пребывания Павсания у себя и из опасений разоблачения не сообщила о своих замыслах даже сыну.

Так, в интимных нежностях, и родился план убийства Филиппа, который в это время находился в Пелле и готовился к походу на Персию. В связи с предстоящей войной он подумывал о примирении с Александром. Как всегда, Филипп действовал через посредников. На этот раз он выбрал проницательного коринфянина Демарата и послал его к сыну с целью убедить вернуться в Пеллу и принять командование определенным контингентом войск.

Прежде чем внять просьбам отца о возвращении, Александр долго раздумывал, как поступить, советовался с матерью. Его сомнения о личной безопасности были обоснованы тем, что новая жена Филиппа, Клеопатра, была на последних месяцах беременности, и, роди она мальчика, македонская знать провозгласит его наследником вместо Александра. Но Олимпиада все же склонила сына вернуться в Пеллу: ведь, по ее замыслу, Александр должен был находиться рядом с Филиппом в момент убийства последнего и сразу по его смерти принять всю полноту власти.

Итак, Александр вернулся в Пеллу. Казалось, отец и сын помирились, но примирение было только внешним. И Александр, и Филипп остро ощущали неопределенность положения и нараставшее с каждым днем ожесточение. Достаточно было любого повода, чтобы между ними вновь вспыхнула вражда. Именно так и случилось, когда правитель Карии Пиксодор, из желания заключить военный союз с Филиппом, послал к нему послов с предложением выдать свою дочь Аду за Арридея. Это известие встревожило Александра и Олимпиаду. Они понимали, что посредством такого брака Арридей получит больше шансов стать наследником. Сын и мать стали действовать. Александр по совету Олимпиады послал своих послов к Пиксодору с предложением выдать дочь не за Арридея, а за него. Конечно же, Александр, прославивший себя боевыми подвигами, больше устраивал правителя Карии, чем слабоумный, ни на что не годный Арридей. Между Александром и Пиксодором завязались переговоры, о которых, однако, вскоре стало известно Филиппу. Последний положил всему конец, обвинив сына в самоуправстве, а в наказание за непослушание выслал из Македонии лучших друзей Александра — Гарпала, Неарха, Птолемея, Эригия и Лаомедонта — под предлогом того, что они дурно влияют на царевича.

После этого случая Александр остался в Пелле только благодаря уговорам Олимпиады, которая призывала его к терпению, загадочно намекая, что скоро все изменится к лучшему, надо только подождать.

Филиппа снова встревожил очередной разлад с сыном. Именно сейчас, накануне похода в Азию, македонский царь ощутил ту грозную опасность, которую представляли для него Александр и Олимпиада: за бывшей супругой стояли ее эпирские родственники, а сын находился в тесных отношениях с иллирийской знатью, которая была кровно заинтересована в ослаблении Македонии. Поэтому Филипп применял все меры, чтобы утихомирить Олимпиаду и в очередной раз помириться с Александром. С этой целью он решил выдать замуж свою дочь Клеопатру за эпирского царя Александра, брата Олимпиады.

Свадьба состоялась в Пелле в 336 году до н. э. и отличалась такой пышностью, будто это была вовсе не свадьба, а нечто более помпезное. В программу входили и атлетические состязания, и конные ристалища, и театральные представления, и мусические выступления, и веселые застолья. Поражало также и количество приглашенных гостей. Некоторые источники указывают, что и Олимпиада прибыла на свадьбу дочери. Если это так, то остается догадываться, что вовсе не счастье дочери привело ее в эти дни в Пеллу, а нечто другое. Видимо, она сочла момент удобным для убийства Филиппа: ведь во время шумного праздника, когда вокруг царит всеобщий хмельной беспорядок и неразбериха, намного легче совершить покушение на царя, чем в обычные дни, когда он находится под бдительной охраной телохранителей. К тому же Олимпиаде было известно, что ближайшие соратники Филиппа и ее заклятые враги, Аттал и Парменион, уже находились в Малой Азии с авангардом.

Все свершилось, как того и желала Олимпиада, в наилучшем виде. На третий день всеобщего гулянья Павсаний, улучив удобный момент, когда Филипп оказался вне поля зрения охраны, нанес мечом несколько смертельных ударов царю. Правда, он сам был немедленно задержан при попытке к бегству и умерщвлен еще раньше, чем Филипп испустил дух на руках Александра.