Женщины-легенды

Едва ли не самым популярным был в античности миф о похищении Зевсом финикийской царевны Европы. Европа, что значит «широкоглазая», была дочерью царя финикийского города Тира Агенора и его супруги Телефассы. Миф, в его литературном варианте, оставляет без внимания детские годы нашей героини, знакомя нас уже с пышнокосой красавицей, которая так же отличалась красою среди своих сверстниц, как между харит — Афродита. Однажды царевне приснился вещий сон. Было это перед рассветом, когда Гипнос [2] Гипнос — в греческой мифологии бог сна и сновидений. , «меда сладчайший», дарит людям сбивчивые и мимолетные сновидения. Крепко уснувшая в отцовских чертогах Европа видела во сне, как из-за нее спорили две части света. Имели они женский облик. Одна из них называлась Азией, а вторая была безымянной. «Дочь Are нора родилась на моей земле, и я ее вскормила», — говорила Азия, на территории которой размещалась родина царевны, Финикия. «А мне Европа будет подарена самим Зевсом, и я стану называться ее именем», — сказала неизвестная часть света и сильной рукой притянула к себе деву. Пробудясь ото сна, Европа долго не могла забыть этого сновидения. Образ чужестранки глубоко запал в ее душу.

В один из весенних солнечных дней Европа отправилась на побережье, где «в обществе тирских девиц привычку имела резвиться». Услаждая свой взор цветами, одна сорвала благовонный нарцисс, другая — фиалку, а кто-то «шафрана нежные кудри снимает». Европа же собирала алые розы и складывала их в позолоченную корзинку, изготовленную искусным ремесленником Олимпа Гефестом. Даже Зевс, владыка смертных и бессмертных, залюбовался этой «чудесной кошницей». А заодно он обратил свой благосклонный взор и на ее владелицу. И тут в самое сердце поразила его стрела Эрота, сына Афродиты. Ведь именно богиня любви послала вещий сон, Европе и теперь хотела осуществить его с помощью Олимпийца. Власть прекрасной Афродиты была столь велика, что она могла «и Зевса осилить». Он же, не знавший сомнений и отказа, принял решение похитить понравившуюся ему юную царевну. Желая «обмануть непорочное сердце девицы» и заодно избежать ярости ревнивой супруги, Геры, владыка Олимпа, «вид изменивши, в быка превратился». Но он не Стал похожим на то животное, которое влечет уныло плуг или тяжко нагруженную телегу. Красавец бык, присоединившийся к пасущемуся на лугу стаду, выделялся золотистой шерстью и необычными рогами, напоминавшими молодую луну. На челе у него блистал серебристый кружочек, а под ним «светлые очи сверкали горячей страстью любовной».

С пышными букетами возвращались с прогулки тирские девы. Заметив отделившееся от стада животное, они веселой стайкой подбежали к нему и с любопытством стали рассматривать. Бык начет доверчиво ластиться к Европе и,"в очи взирая, пред девой склонил он колена». Царевна же безбоязненно уселась к нему на спину и пригласила подружек последовать ее примеру. Но бык неожиданно вскочил и быстро направился к морю. «А в воду вступивши, вперед он помчался, подобно дельфину». Если обобщить сохранившиеся поэтические (Мосх, Овидий, Гораций и др.) и иконографические (произведения греческой пластики и вазописи) версии данного мифа, получается очень яркая и живописная картина [3] Видимо, именно поэтому сюжет данного мифа оставался популярным и в последующие века. Он лег в основу многих полотен живописи и музыкальных произведений. В Москве, например, в Третьяковской галерее хранится картина русского художника В. А. Серова «Похищение Европы». .

Дрожащая Европа сидит на спине быка и едва держится за его рога. Напрасно взывает она к подругам, протягивает к ним руки и горько плачет. Все дальше берег, все меньше фигурки испуганных подружек, все неспокойнее седое море. И тут из его глубин появляется Посейдон, родной брат Зевса. Он усмиряет своим широким трезубцем волны и указывает путь любезному брату. Вслед за своим царем из морской бездны всплывают нереиды, тритоны и дельфины. Они плывут «чередою согласной» рядом с быком, который едва касается «копытами волн беспредельной пучины». Постепенно Европа успокаивается. Одной рукой она держится за рога быка, а другой поднимает края багряной одежды. Легкий ветерок, Зефир, шалит с ее золотистыми волосами. Широкий пеплос царевны надулся словно парус быстро плывущей ладьи. Но все внимание девушки приковано к необычному зрелищу. На двух тритонах, запряженных в золотую раковину, скользит по морской глади сама Афродита и осыпает царевну розами из ее золотой корзинки. Киприду [4] Согласно гомеровскому гимну, Афродита появилась из морской пены вблизи острова Кипр. Отсюда ее второе имя — Киприда. окружают юные Эроты, у которых в руках зажженные факелы, а за спиной колчаны с любовными стрелами. Один из них шаловливо оборачивается к Зевсу. Он будто насмехается, что, пораженный его меткой стрелой, владьжа Олимпа вынужден был превратиться в быка. Тритоны, «бездны морской музыканты», играют на длинных трубах из раковин брачные песни. Все в этом шествии напоминает свадебное торжество, которому рукоплещут, сидя верхом на дельфинах, нереиды. Наконец вдали показался песчаный берег. Это — богатый и цветущий остров Крит. Как только Европа вступила на его землю, Зевс тут же принял человеческий облик. Он ведет смущенную девушку в Дектейскую пещеру, в которой прошли когда-то его детские годы [5] Крон, отец Зевса, проглатывал всех своих детей, дабы не сбылось предсказание, что один из его наследников отнимет у него власть над миром. Рея, жена Крона, родив Зевса, спрятала его в пещере на Крите, а мужу дала проглотить искусно запеленатым камень. Возмужав, Зевс заставил отца изрыгнуть своих братьев и сестер и воцарился вместе с ними на Олимпе. . Здесь и свершилось бракосочетание владыки Олимпа и финикийской царевны. Но любвеобильный Зевс боялся надолго оставлять Олимп, и поэтому все его земные увлечения были очень краткими. Так случилось и с Европой. Подарив молодой жене ожерелье из золота и драгоценных камней, Олимпиец оставил ее на попечение чудесной собаки и медного великана Талоса. Три раза в день они обегали остров, не давая приблизиться к нему кораблям чужестранцев. Спустя положенный срок Европа родила трех сыновей — Миноса, Радаманта и Сарпедона, которых усыновил затем критский царь. Так, по мифу, сыновья Зевса и Европы стали принадлежать к критскому царскому роду.