Владимир Мещеряков - Сталин и заговорщики сорок первого года. Поиск истины

« Многие склонны видеть в такой посадке боязнь покушения, но после войны Иосиф Виссарионович был уже старым человеком: у него болели кости и суставы, и, возможно, ему было уже тяжело карабкаться на заднее сиденье».

А мы все думаем, что история болезни Сталина исчезла, ан, нет! Как видите, прочитали, что вождь имел болезнь верхних и нижних конечностей. Действительно, сформировалась целая армия писарчуков от журналистики, которые и не всегда понимают то, о чем пишут. Точно, как в поговорке: смотрит в книгу, а видит фигу. Ай, да больной Сталин! Сидеть на мягком заднем сиденье ему, видите ли, тяжело было, как впрочем, и забираться на него, а вот находиться на откидном боковом стульчике всю поездку — это в самый раз!

Тут в наш рассказ о бронированном автомобиле прошмыгнул маршал Жуков. В пересказе журналистов его история выглядит не хуже, как и приведенная выше. Подивитесь человеческой глупости и подлости.

«Сталин указал мне, чтобы я сел на заднее место. Я удивился.

Ехали так: впереди начальник личной охраны Власик, за ним — Сталин (по-видимому, на приставном сидении — страпонтене. — В.М. ) , за Сталиным — я.

Я спросил потом Власика: „Почему он меня туда посадил?“ — „А это он всегда так, чтобы, если будут спереди стрелять, в меня попадут, а если сзади — в вас“».

То, что могут стрелять сбоку и попасть в маршальскую голову — такая мысль Георгия Константиновича не посетила. О журналистских головах говорилось выше. И это, ко всему прочему, относилось к бронированному автомобилю, который выдерживал выстрел фаустпатрона! Сколько же ненависти у пигмеев к великому человеку?

Правда, мы немного забежали вперед по времени. Давайте, вернемся в 1942 год, во времена «Паккарда». Обратимся к воспоминаниям У. Черчилля. Вот как он описывает события, происходившие 12 августа 1942 года. Черчилль вместе с Гарриманом рано утром вылетел из Тегерана в Москву.

«Я размышлял о своей миссии в это угрюмое, зловещее большевистское государство, которое я когда-то так настойчиво пытался задушить при его рождении и которое вплоть до появления Гитлера я считал смертельным врагом цивилизованной свободы. Что должен был я сказать им теперь?…

Это было все равно, что везти большой кусок льда на Северный полюс. Тем не менее я был уверен, что я обязан лично сообщить им факты и поговорить обо всем этом лицом к лицу со Сталиным, а не полагаться на телеграммы и посредников…

Примерно в 5 часов показались шпили и купола Москвы. Мы кружились вокруг города по тщательно указанным маршрутам, вдоль которых все батареи были предупреждены, и приземлились на аэродроме, на котором мне предстояло побывать еще раз во время войны. Здесь находился Молотов во главе группы русских генералов и весь дипломатический корпус, а также, как и всегда в подобных случаях, много фотографов и репортеров. Был произведен смотр большого почетного караула, безупречного в отношении одежды и выправки. Он прошел перед нами после того, как оркестр исполнил национальные гимны трех великих держав, единство которых решило судьбу Гитлера. Меня подвели к микрофону, и я произнес короткую речь. Аверелл Гарриман (пока еще не посол. — В.М .) говорил от имени Соединенных Штатов. Он должен был остановиться в американском посольстве. Молотов доставил меня в своей машине в предназначенную для меня резиденцию, находящуюся в 8 милях от Москвы, — на государственную дачу номер 7. Когда мы проезжали по улицам Москвы, которые казались очень пустынными, я опустил стекло, чтобы дать доступ воздуху, и, к моему удивлению, обнаружил, что стекло имеет толщину более двух дюймов. Это превосходило все известные мне рекорды. „Министр говорит, что это более надежно“, — сказал переводчик Павлов. Через полчаса с небольшим мы прибыли на дачу».

Так как ЗИС-115 еще находился в стадии разработки, то на какой же машине ехал Черчилль? Разумеется, на бронированном «Паккарде». Если внести поправку на перевод, то можно прочитать и так: «стекло имеет толщину околодвух дюймов». Это соответствует техническим характеристикам американской машины, приведенным выше (пулестойкие стёкла толщиной 50 мм). У нашего ЗИС-115 толщина стекол будет около 75–80 мм. Но, главное обратите внимание на фразу переведенную Павловым, « что это более надежно ». Так и хочется спросить у Молотова: «Это надежнее, чем было до этого у Сталина? Так надо вас понимать, Вячеслав Михайлович?»