Николай Сергеев - Гидра. Том 1.Определение фашизма и его признаки.

В нефашистских странах такие пропагандистские выверты используются лишь эпизодически, чтобы на короткое время создать определённое настроение в обществе в поддержку военной кампании или конкретных локальных военных операций. Фашистские государства находятся в таком состоянии постоянно, так как милитаризм и агрессивное поведение составляют заметную часть государственной политики фашистских режимов. Разница лишь в том, что одни фашистские движения и политические режимы лишь декларируют агрессивность, используя воинственную риторику для мобилизации населения вокруг фашистской партии, а другие намерены реально осуществить свои планы нападения на соседние страны.

Фашистские страны, почти всегда существуют в условиях мобилизации населения и экономики, а долго находиться в таком режиме экономика не может. Вынужденным выходом из экономического кризиса, порожденного милитаризацией, становятся захватнические войны, которые развязывают дорвавшиеся до власти фашисты, чтобы реализовать накопленные военной промышленностью потенциальные возможности ведения военных действий, с целью расширения сырьевой базы собственной промышленности и рынков сбыта своих товаров или для банального грабежа соседних стран.

Теоретическое обоснование милитаристской политики в своей пропаганде, «научное» объяснение закономерности регулярного возникновения локальных конфликтов, а в некоторых случаях даже обоснование неизбежности в будущем тотальной войны со всем остальным миром – черта, изначально присущая фашизму. Этим фашизм отличается от других авторитарных, тоталитарных политических движений и политических режимов. Это свойство является его родовым признаком.

Следует отличать от фашистского культа войны обычную предвоенную милитаристскую истерию, как, например, это было в Европе перед Первой мировой войной. Массовое сознание в первую великую войну было возбуждено и поддерживалось в таком возбуждённом состоянии государственной пропагандой, направленной на достижение определённых краткосрочных политических целей. Патриотический угар в то время возник на основе конкретных исторических обстоятельств и не был результатом культового преклонения перед войной как таковой. Ни в одной европейской стране до 1919 года не существовало стройной идеологической системы, в состав которой бы входил милитаризм, основанный на социальном дарвинизме, культах силы, ненависти и исключительности.

Вот что писал Альберт Эйнштейн по поводу массовой милитаристской истерии немцев в 1914 году: « Европа, обезумев, совершила что – то невероятное. Такие времена показывают, к сколь жалкой породе животных мы принадлежим ». « Я испытываю смешанное чувство сострадания и отвращения », — писал он своему другу. Эйнштейн, будучи предельно аполитичным, полностью погруженным в проблемы физики и математики, обладал, как и большинство немецких интеллектуалов инстинктивным неприятием насилия и милитаризма.

Иногда некоторая часть интеллигенции поддаётся стадному чувству и воинственности, охватывающих народные массы в восторженном предчувствии предстоящей войны. Чуть менее сотни берлинских профессоров подписались в конце 1914 года под милитаристским и шовинистическим призывом «К культурному миру», где превозносилось нравственное и культурное превосходство немцев над другими народами и восхвалялся культ германского императора Вильгельма II. В этом воззвании кайзер назывался миротворцем, ведущим историческую войну с враждебными европейскими народами, которые объединились против немцев с русскими и сербами, а также с азиатами и неграми, стремящимися уничтожить великую Германскую империю. Целью этого «патриотического» призыва было оправдать уже начавшуюся 28 июля 1914 года Первую мировую войну.

Может показаться, что две мировые войны и многочисленные гражданские войны в XX веке окончательно подорвали у людей всякое доверие к фашистской пропаганде культа войны. К сожалению, это не так. В мире существует огромное количество людей, у которых до сих пор существуют определённые убеждения о войне, как о единственном и «естественном» способе решения всех внешнеполитических проблем.

Первую мировую войну называли великой и последней войной на планете, войной за предотвращение всех будущих войн. Все верили, что с войнами покончено навсегда, так как невозможно было представить, что человечество может решиться снова пережить подобный ужас. Альберт Эйнштейн писал сразу после окончания Первой мировой войны: «Это никогда больше не может повториться. Милитаризм вырван у нас в Германии с корнем».