Юрий Алексеев - Освобождение Руси от ордынского ига

Гарантия права отъезда бояр и вольных слуг повторяется и во всех последующих межкняжеских докончаниях, вплоть до договоров 1473 г.: «А бояром, и дѣтем боярьским, и слугам промеж нас волным воля». [136] Там же, № 70. С. 238. Материальным выражением права свободного отъезда феодалов является взаимная гарантия неприкосновенности их земель: «А хто… моих боярѣ, и дѣтей боярьских, и слуг имет жити в твоей отчинѣ, и тебѣ их блюсти, как и своих. А хто твоих боярѣ… имет жити в нашей отчинѣ… и нам их блюсти, как и своих». [137] Там же. С. 239.

Села бояр и слуг тянут данью к владельцу удела: с них «дань взяти, как и на своихъ (боярах. — Ю.А. )». [138] Там же, № 11. С. 32. — Третье докончание Дмитрия Донского с князем Владимиром Андреевичем 1389 г. В военно-служилом отношении бояре и слуги независимо от места своего проживания тянут к своему князю. Этот общий принцип впервые четко сформулирован в договоре великого князя Василия Дмитриевича с братом Юрием около 1390 г.: «А кто которому князю служит, где бы ни жил, тому с тѣм князем а и ѣхати, кому служит». Исключение из этого правила допускается для городной осады: в этом случае «гдѣ кто живет, тому туто и сѣсти, опроче путных боярѣ». [139] Там же, № 14. С. 40.

Принцип экстерриториальности военной службы бояр и вольных слуг — основа организации войска в период существования удельных княжеств. [140] Вместе со свободным отъездом и неприкосновенностью вотчин он входит в единый комплекс прав высшего и среднего слоя класса феодалов — один из устоев удельной системы.

При наличии тесного союза, «одиначества» между князьями Московского дома, право отъезда, неприкосновенность вотчин и экстерриториальность службы сплачивали бояр и слуг московских князей в единый военно-служилый корпус и способствовали его эффективности и боеспособности.

Тесная, неразрывная связь права отъезда с основами существования удельной системы хорошо осознана в послании Бориса Волоцкого. Боярин, отъехавший к удельному князю и поступивший на его службу, тем самым подпадает под его юрисдикцию; всякие действия против этого боярина являются нарушением суверенных прав его князя.

«…Уже ни за бояре почел братью свою». Эта сентенция (близкая, по-видимому, к подлинным словам князя Бориса) открывает еще одну черту удельной системы. Боярская вотчина в представлении князя Бориса пользуется широким судебным иммунитетом; боярин может в своей вотчине творить суд и расправу, укрывая кого угодно от княжеских людей. В глазах обиженного Бориса он, князь, лишен даже этого права.

В представлении удельного князя его удел, с одной стороны, — неразрывная часть земель Московского дома, пределы которой должны расширяться по мере роста общих владений этого дома; с другой стороны, удел — территория, на которую распространяются все суверенные права его князя, куда нет доступа агентам великого князя.

Третье существенное положение послания Бориса Волоцкого касается общего стиля отношений между князьями Московского дома. Основные принципы этих отношений были сформулированы еще в середине XIV в. Сыновья Ивана Калиты целовали «межи собе крест у отня гроба» в том, чтобы «быти ны заодин до живота. А брата старѣйшего имѣти ны и чтити въ отцево мѣсто. А брату нашему нас имети…» (очевидно, «в братстве»). [141] Эта идея повторяется во всех последующих межкняжеских докончаниях. [142] В договорах 1473 г. она сформулирована следующим образом: «Имети ти мене, великого князя, собе братом старейшим во отца место… А нам, великим князем, тобя жаловати и держати в братьстве, и в любви, и во чти, без обиды…». [143] Высшая формальная санкция таких отношений между князьями-братьями — воля отца, выраженная в его духовной. В духовной Василия Темного в полном соответствии с традицией определяется: «А вы, дети мои, чтите и слушайте своего брата старейшего Ивана в мое место, своего отца. А сын мои Иван держит своего брата Юрья и свою братью меньшую в братьстве, без обиды». [144]

Именно к таким отношениям между князьями призывает послание Бориса Волоцкого: «А духовные отца своего забыл, как ны писал, почему им жити». [145] Итак, восстановление старых, традиционных отношений, основанных на относительном равноправии князей как суверенных владельцев уделов, договаривающихся между собой о своем «одиначестве» при старейшинстве старшего брата, — вот тот политический идеал, который рисуется Волоцкому князю.

Все три требования Бориса Волоцкого тесно связаны между собой и в своей совокупности могут рассматриваться как цельная политическая программа удельно-княжеских кругов в период образования централизованного государства.