Шарль Пти-Дютайи - Феодальная монархия во Франции и в Англии X–XIII веков

Большего он не мог сделать: наследство его отца было слишком тяжко, а сам он недостаточно умен. Он не понял значительности социального и экономического движения, происходившего в его время. Первые восстания городов произошли в царствование его отца, не обратившего на, них никакого внимания. По отношению к возникавшим городским коммунам он следовал политике немедленного извлечения выгоды; легенде, которая приписывала ему эмансипацию горожан, давно уже перестали верить [175] CDXL, т. II, стр. 117 и сл.; CDXLV, стр. 328–329. .

Вообще он жил в своем домене, поглощенный борьбой с мелкими феодалами, вынужденный защищать против их притязаний даже высшие должности в своей собственной курии. Крупные бароны не посещали редкие торжественные собрания, собиравшиеся вокруг короля; на них являлись только прелаты, охотно признавшие королевскую юрисдикцию [176] CDXLIV, стр. XLII и сл. . Людовику VI удалось, правда, заставить фламандскую знать принять избранного им графа, Вильгельма Клитона, после того как был убит граф Карл Добрый и он сам наказал убийц. Но выбор его был неудачен, и его вмешательство закончилось унижением, которое бессмысленная жестокость Вильгельма Клитона сделала неотвратимым. Граждане Брюгге, восставшие против Вильгельма, в ответ на требование Людовика VI подчиниться, написали ему, что «король Франции не имеет никакого права на избрание графа Фландрского»; и он был принужден признать кандидата «фламандского народа», Тьерри Эльзасского [177] XLV, стр. 24 и сл., 151–153; CDXLIV, стр. XCV–CIII. . Этого же самого Вильгельма Клитона, который был племянником английского короля Генриха I Бокларка, Людовик Толстый попробовал сделать герцогом Нормандии. Но Генрих Боклерк был во всех отношениях более сильным противником, чем он, и решительная битва при Бремюле (в 1119 г.) привела к полному поражению [178] CDXLIV, стр. CXIV–CXVI. .

Единственный случай, когда Людовик VI мог действительно выступить как настоящий король Франции, окруженный своими баронами пред угрозой вражеского нашествия, представился очень ненадолго. Но о нем все-таки следует вспомнить. В 1124 г. король Германии Генрих V, раздраженный поддержкой, которую Людовик VI оказал папе, вообразил, что нашел случай отомстить ему за это. Он потребовал от Людовика VI, который вел войну с Тибо, графом Блуа, чтобы он помирился со своим вассалом. По словам одного английского повествователя, Вальтера Мапа, Людовик VI на это ответил: «Ишь ты, немец!». Но немец собрал свое феодальное войско ( ost ) и объявил, что разрушит Реймс. Тогда король отправился в Сен-Дени, взял лежащее там на алтаре знамя ( oriflamme ), «которое он имел право носить в качестве графа Вексенского и вассала аббатства», а аббатству Сен-Дени подарил доходы ярмарки Ланди. В Реймсе вокруг него собрались все отряды, которые успели прислать духовные и светские сеньоры; сам граф Блуа подчинился феодальному правилу и доставил отряд. Генрих V учел это и не пошел дальше Меца [179] LXXXII, стр. 217, № 391; CDXLIV, № 348, 349, 358; CDLXXI, стр. 273–279; CDLXXX, стр. 238 и сл. . Конечно, король Франции имел, как сюзерен, право на выполнение в подобном случае военной повинности всеми своими вассалами, но все-таки интересно констатировать, что он мот действительно рассчитывать на это, когда королевство находилось под угрозой, и что чувство единства не исчезло совершенно. Созыв феодального войска ( ost ) в 1124 г. был одним из тех событий, которые показывают, что история сложнее и заключает в себе много больше того, что может познать и выразить историк.

Но это был лишь эпизод, не имевший последствий. И закончилось царствование Людовика VI подобием дипломатического триумфа, который в действительности должен был иметь гибельные последствия. После смерти герцога или графа Аквитании, Вильгельма X, его дочь и наследница Алиенора, благодаря содействию аквитанского духовенства, вышла в 1137 г. замуж за наследника престола. В том же году, 1 августа, Людовик VII сделался преемником своего отца [180] CCCLVIII, стр. 1–16. ; на его большой печати он изображен королем в короне, со скипетром в руках, а на малой печати он — герцог, представленный в виде барона верхом на скачущей лошади. Аквитания осталась отдельным княжеством. Вскоре она потеряет свою независимость, но в пользу короля Англии. Чтобы действительно присоединить Аквитанию, королевской власти придется выполнить трудную задачу. Ей надо будет сокрушить феодалов Пуату, которое отделяет от нее Аквитанию, и изгнать из Франции англичан. Людовику VII было не под силу начинать такое дело.