Мария Чепурина - Гракх Бабёф и заговор «равных»

Означает ли нападение на Гренельский лагерь, что работа Тайной директории и ее агентов все-таки принесла определенные результаты? И да, и нет. Изучив предоставленные окружными агентами списки патриотов, журнал учета подписчиков на газету «Трибун народа» и список бабувистов, участвовавших в нападении на Гренельский лагерь, А. Собуль обнаружил, что эти перечни не совпадают {648} 648 Собулъ А. Секционеры и бабувисты, их социальный состав // ФЕ. 1960. С. 225. . Иначе говоря, читатели Бабёфа отнюдь не обязательно были его сторонниками; а те, в ком агенты видели опору будущей революции, могли просто не знать Бабёфа и его идей; и наконец, люди, реально взявшие в руки оружие, далеко не всегда относились к первым или ко вторым. Даже при самом беглом взгляде на материал, отмечал Собуль, в среде бабувистов выделяются столь разные группы, что само это общее наименование оказывается неопределенно широким {649} 649 Там же. С. 211. .

По сообщению Шьяппы, отдельные последователи Бабёфа проявят себя еще и в начале XIX в. {650} 650 Schiappa J. M. Babeuf pour le bonheur commun. Р., 2015. Р. 159–170. Впрочем, если в 1796 г. их с трудом отличали от других группировок, то тогда сделать это будет еще сложнее.

Во время ареста Бабёф не сопротивлялся: по сообщению полицейского Доссонвиля, он, хотя и имел оружие, не попытался применить его, а только воскликнул: «Дело сделано! Тирания, так тирания!» Казалось бы, он понял, что все кончено, и сдался. Но два дня спустя «Трибун народа», уже столько раз менявший свои взгляды и успевший создать столько коалиций, сделал Директории очередной политический сюрприз. Он написал ей письмо весьма неожиданного содержания.

В этом письме заключенный внезапно заговорил с властями на равных и даже с позиции силы:

«Вы убедились воочию, что моя партия вполне равносильна вашей! Вы убедились воочию, сколь велики ее разветвления! Я более чем уверен в том, что это повергло вас в трепет» {651} 651 Бабёф Г. Сочинения. T. 4. C. 294. .

Далее Бабёф писал, что его многочисленные сторонники не сложат оружия, а его изгнание или казнь не обезопасит Директорию, а, напротив, разозлит радикалов:

«Неужели вы хотите, чтобы на следующий день после моей казни мне были воздвигнуты алтари рядом с теми, где ныне поклоняются как славным мученикам Робеспьерам и Гужонам?» {652} 652 Там же.

Ниже речь шла о том, что, расправившись с радикалами, власти останутся один на один против более опасного врага — роялистов. Не лучше ли Директории объединиться с партией Бабёфа? В конце концов, она вовсе не такая кровожадная, как ее изображают клеветники. Патриоты «хотели идти другими путями, а не теми, которыми шел Робеспьер» {653} 653 Бабёф Г. Сочинения. Т. 4. С. 295. . Их вполне устроят мирные перемены, и если директора начнут править «по-народному», то левой угрозы для них больше не будет. «Я подумал, что в конечном счете вы же не всегда были врагами этой Республики» {654} 654 Там же. , - откровенно рассуждал Бабёф. В итоге он делал своим врагам выгодное предложение — объединиться:

«Я вижу возможность только одного разумного решения — заявите, что не было никакого серьезного заговора… От своего имени я бы тоже дал вам тогда гарантию, столь же всеобъемлющую, как и моя откровенность. Вы знаете, каким я обладаю влиянием на эту категорию людей, я хочу сказать — на патриотов. Я использую его, чтобы убедить их, что, поскольку вы народ, они должны быть заодно с вами» {655} 655 Там же. С. 296. .

Это последнее, самое потрясающее свидетельство невероятной политической гибкости Бабёфа появилось, конечно, в экстремальных условиях и было попыткой пойти ва-банк, когда терять все равно уже нечего. Однако, учитывая всю прошлую политическую биографию Гракха, чего-то подобного вполне можно было ожидать; особенно этот эпизод похож на ситуацию осенью 1795 г., когда после восстания 13 вандемьера Бабёф, сидя в тюрьме, точно так же предложил властям свои услуги и союз против роялистов в обмен на свободу. Тогда он действительно вскоре вышел из заключения и теперь, возможно, ждал повторения чего-то подобного.

Представляется также, что данное письмо не стоит рассматривать исключительно как проявление неуместной хитрости или попытку сделать хорошую мину при плохой игре. Ведь в нем Бабёф, по сути, сказал правду относительно своей цели, попытки реализации которой были описаны в предыдущих главах: не заговор кучки коммунистов он организовывал, а широкую коалицию демократов самого разного толка. Современный французский историк П. Серна счел это письмо предательством, увидел в нем в первую очередь признание существования заговора и обозвал Бабёфа «народным болтуном», а не трибуном {656} 656 Sema Р. Antonelle. Aristocrat révolutionnaire. P., 1997. Р. 315–317. . В то же время Серна справедливо поставил вопрос ребром: «А что, если заговор был не Бабёфа?» {657} 657 Ibid. Р. 300.