Михаил Полиевктов - Николай I. Биография и обзор царствования с приложением

Такой практике соответствовали и те, правда немногие и к тому же лишь частичные, изменения, какие были произведены в николаевское царствование в самом устройстве Государственного Совета. Вслед за преобразованием в 1826 г. Комиссии составления законов во II отделение Собственной Е.И.В. Канцелярии в 1835 году последовало дальнейшее изменение состава Государственного Совета: Комиссия прошений поступила также в непосредственное ведение Государя Императора. Учрежденный в 1832 г. при Государственном Совете особый департамент дел Царства Польского был точно так же поставлен в более непосредственное ведение самого государя. Руководство в департаменте принадлежало одному из его членов, по Высочайшему назначению, без участия государственного секретаря; в общее собрание Совета дела из этого департамента вносились лишь по особому Высочайшему повелению; до 1837 г. журналы департамента в подлиннике представлялись Государю Императору. В 1836 г. последовало существенное ограничение вопросов, подлежащих обсуждению Государственного Совета: в изданном в этом году новом Учреждении Военного Министерства было постановление, чтобы все предположения по военной части, поскольку они не имеют никакой связи с прочими частями государственного управления, представлялись непосредственно от Военного Совета на Высочайшее воззрение. 15-го апреля 1842 г. было издано новое Учреждение Государственного Совета и Государственной Канцелярии. По существу это Учреждение не внесло в устройство Государственного Совета ничего нового. Установленная первоначальным (1810 г.) Учреждением Совета формула высочайшего утверждения «вняв мнению Государственного Совета…» продержалась на практике очень недолго: внесенная в Свод законов 1833 г., в Учреждении 1842 г. она уже исчезает.

Еще менее можно говорить о возвращении в николаевское царствование какого-либо значения Сенату, которое бы оправдывало его громкий титул «Правительствующий». Император Николай определенно не любил Сенат, и все те случаи, когда ему лично приходилось с ним соприкасаться, приводили, обыкновенно, к весьма грустным для Сената последствиям, шаг за шагом низводившим его теперь окончательно на роль исключительно высшего судебного учреждения. Ни о каком сенатском надзоре за закономерностью высшей администрации при таких условиях говорить не приходилось. Что касается финансового контроля, то таковой, как известно, еще с учреждения министерств начал выделяться в особое ведомство. Утвержденная еще в 1823 г. система генеральной отчетности получила окончательное устройство к 1836 г., когда был образован Государственный контроль. Деятельность контроля ограничивалась ревизией общих отчетов министерских департаментов и главных управлений, не касаясь проверки всех счетов и приходо-расходных книг, но зато должна была распространяться на все отрасли управления. Предусматривалась, однако, возможность освобождения особыми узаконениями и Высочайшими повелениями от отчетности Государственному контролю отдельных мест и учреждений.

И вот по мере того, как суживается значение Комитета министров, урезается значение Государственного Совета и пренебрежительно забывается Сенат, продолжает расти значение Собственной Е.И.В. Канцелярии. Мы уже видели, как разрасталась эта канцелярия в первые годы николаевского царствования, приобретая в своих отделениях значение крупного государственного учреждения. Рост этот продолжается и после 1830 года. Отделения Собственной Е.И.В. Канцелярии или от нее отпочковываются и превращаются в самостоятельные министерские органы, как было, например, с учрежденным в 1836 году V (временным) отделением Канцелярии, через два года превратившимся в самостоятельное Министерство государственных имуществ. Другие из них входят в общую систему министерского управления на особом положении, как было, например, с IV отделением. Иные – как III иII отделения – имеют более непосредственное отношение к самой Канцелярии. Не исключена была возможность, наконец, возникновения временных отделений, закрывавшихся по миновании надобности, каким было, например, VI отделение С. Е.И.В. Канцелярии, учрежденное в 1843 г. для устройства Закавказского края.

Наряду с ростом значения Собственной Е.И.В. Канцелярии характерной чертой высшей администрации николаевского времени было вообще возникновение отдельных частей и управлений, не входящих в состав министерств [58] В системе собственно министерского управления в николаевское царствование не было произведено каких-либо коренных преобразований. Наиболее крупным изменением в составе министерств, кроме упомянутого выше учреждения Министерства Двора и отделения от Министерства народного просвещения Главного управления иностранных исповеданий, было образование в 1832 г. Главного управления путей сообщения и учреждение к 1838 г. только что упомянутого Министерства государственных имуществ. Преобразование внутреннего устройства отдельных министерств (с 1832 по 1846 гг. – Министерства иностранных дел; в 1836 – Военного Министерства) преследовало цели введения большего единобразия в порядке управления, уничтожения остатков коллегиальности и усиления единоличной власти министров. и находящихся в непосредственном ведении Государя Императора, и широко установившаяся практика секретных комитетов, возникавших обыкновенно с совещательными функциями по тому или иному очередному вопросу, но иногда получавших и известное административное значение. О деятельности почти всех подобных учреждений в николаевское царствование приходится судить почти исключительно по отрывочным данным, так как архивный материал, касающийся их делопроизводства, до настоящего времени, за самыми малыми исключениями, еще не обнародован [59] Весьма интересный материал для истории некоторых, главным образом по финансовому и крестьянскому вопросам, секретных комитетов николаевского времени представляют записки участника этих комитетов бар. М. Корфа: «Император Николай I в совещательных собраниях» (Сборник Имп. Русск. Истор. общ., т. 98). В этих записках обрисовывается, между прочим, личная роль в работах секретных комитетов самого Николая Павловича, далеко не ограничивавшегося ролью пассивного председателя, но обыкновенно произносившего большие речи, направлявшего прения и вообще принимавшего самое активное участие в комитетских работах. . На основании же отдельных наблюдений можно, как кажется, построить схему николаевского «секретного комитета» приблизительно в следующем виде. Секретный комитет возникал, обыкновенно, для выработки законопроекта по тому или другому крупному очередному вопросу. Выработанный комитетом законопроект, пройдя через Государственный Совет, а иногда и минуя эту стадию, обыкновенно удостаивался утверждения государя, независимо от того, каково было решение высшего законосовещательного учреждения, и превращался в закон. Пока вопрос проходил все эти стадии – а дело иной раз при этом очень затягивалось – секретный комитет приобретал иногда компетенцию высшего административного учреждения, и с ним сносились, как со своей высшей инстанцией, соответствующие низшие учреждения. Врезаясь своими мнениями, заранее забронированными Высочайшим одобрением, в компетенцию Государственного Совета, секретные комитеты николаевского времени своей административной практикой перебивали внутренние счеты органов центрального управления и как бы довершали этим то дело разрушения правильной системы высших государственных установлений, которое делала Собственная Е.И.В. Канцелярия.