Михаил Полиевктов - Николай I. Биография и обзор царствования с приложением

Таков в главных чертах тот процесс разложения системы министерского управления, незадачливого детища Сперанского, процесс, который, наряду с бюрократизацией местного управления, так характерен для николаевского царствования.

Централизация и личное усмотрение – так можно характеризовать состояние государственных учреждений в николаевское царствование. Таков был тот внешний аппарат, с помощью которого правительственная власть осуществляла свою программу, аппарат, к этой программе приспособлявшийся. Эта программа имела и свою идеологию. Эта идеология раскрывается перед нами, когда мы знакомимся с николаевской политикой в области духовной культуры, и прежде всего в области народного просвещения.

Руководящие начала и идеология николаевской политики наиболее ярко и определенно выразились в области народного просвещения и политики вероисповеданий. Последовательное проведение начал политического абсолютизма и правительственной опеки и попечение о материальном народном благосостоянии – две основные черты николаевской системы. Провозглашая начало политического абсолютизма, николаевское правительство старается обосновать его как исконно-историческую черту русского государственного быта; доказывая его «самобытность», оно тем самым как бы заранее парирует нападки на этот принцип со стороны тех, кто, как декабристы, подходили к нему с мерками, выработанными в условиях западно-европейской борьбы за новые политические формы. Отсюда и старательное охранение чистоты начал того вероисповедания, православия, которое в официально-признанной исторической концепции рисовалось как органически сросшееся с «русским самодержавием». Тот же принцип проводился и в области народного просвещения. Правительство не упускало случая подчеркнуть свое уважение к науке и, действительно, оказывало ей щедрую поддержку, зорко охраняя в то же время существующий порядок от малейшего посягательства на него критической мысли и всячески стараясь использовать науку как крупную производительную силу. Условия свободной научной деятельности в николаевское царствование были, как известно, не из легких, и тем не менее это царствование должно почесться одним из самых богатых научными и просветительскими начинаниями. Все эти начинания и все эти заботы подчинялись, однако, одной основной мысли – заставить науку и образование служить государству и правительству, чему в николаевское царствование, в принципе, должно было служить все. Отсюда вытекало, с одной стороны, стремление создать возможно более благоприятные внешние условия для научной деятельности и для образования и поощрение прикладной научной деятельности; с другой стороны – подчинение научной и просветительской деятельности строгому правительственному контролю и борьба запретительными мерами с идеями, шедшими вразрез с существующим государственным строем и порядком. Поскольку наука оставалась в области чистого знания и, в особенности, поскольку она отдаляла от современности – в сторону ли исторического прошлого или чистоты и благородства форм словесности, – она могла рассчитывать на поощрение. Действенная сила науки направлялась по вполне определенному руслу – оправдания существующего порядка и служения материальным потребностям государства и общества. В николаевское царствование создалась атмосфера, убивающая свободное научное творчество; подобное положение стало уже общим местом. Менее выяснено, насколько заботы, хотя и односторонние, о создании благоприятной внешней обстановки для научной деятельности способствовали накоплению научных знаний и тем самым подготовляли в ближайшем будущем для науки большую активную роль, между прочим и в деле разложения того самого порядка, поддержание и оправдание которого в николаевское царствование составляло одну из задач той же науки. Имена Кавелина, Градовского, Менделеева и многих других должны заставить призадуматься над этим вопросом.

Указанные начала складывались в николаевское царствование во вполне законченную и цельную программу. Последовательное проведение этой программы в жизнь связывается главным образом с именем министра народного просвещения гр. С.С. Уварова, назначенного на этот пост после отставки кн. К.А. Ливена 21 марта 1833 г. и остававшегося до 20 октября 1849 г., когда он был заменен кн. П.А. Ширинским-Шахматовым. Сформулированная и последовательно проводимая гр. Уваровым программа была дальнейшим развитием начал, легших в основание деятельности «Комитета 1826 г.» по устройству учебных заведений, членом которого до своего назначения на министерский пост состоял и в работах которого принимал видное участие сам Уваров.