Гвидо Кнопп - История вермахта. Итоги

Вопреки всем опасениям и вопреки обращению Сталина от 3 июля 1941 года в течение первых месяцев войны в России не осуществлялось сколь бы то нн было существенной партизанской деятельности. Несомненно, осуществлялись отдельные нападения, однако характер этой борьбы был несравним с партизанской войной более поздних лет, в частности проходившей в 1943–1944 годах. Отставшие от своих частей красноармейцы стремились только к тому, чтобы спасти свою жизнь, но не бороться против немцев. Лишь в зоне боевых действий группы армий «Север» наступление партизан «тягостно» обращало на себя внимание уже начиная с конца июля 1941 года. Реакция вермахта ввиду безусловного доверия к насильственным мерам была неудивительна: Эрих Гепнер, командующий 4-й танковой группой, уже 3 августа 1941 года отдал приказ сровнять с землей деревню Страшево, так как рядом с ней немецкие солдаты были атакованы партизанами. Это поведение стало типичным в ходе войны в России. Реакцией на партизанские акции было испепеление близлежащих деревень, убийства жителей или казни пленных. Партизанская борьба не была отрегулирована с точки зрения международного права. Гаагская конвенция о законах и обычаях сухопутной войны от 18 октября 1907 года не останавливалась подробно на этом явлении. Она, однако, присваивала партизанам статус комбатантов, если во главе их стояло лицо, ответственное за своих подчиненных, они имели издалека узнаваемые знаки отличия, открыто носили оружие и соблюдали законы и обычаи войны. На практике эти правила, конечно, едва ли соблюдались. По международному обычному праву убийство партизан было совершенно допустимо, и согласно немецкому распоряжению «О чрезвычайном уголовном праве в период войны» от 17 августа 1938 года убийство ополченцев грозило смертным приговором. Между тем ему должен был предшествовать упорядоченный процесс военного суда. Однако подобные «издержки» не случались ни в 1939 году в Польше, ни в 1940-м — во Франции, где вермахт осуществлял казни сельских жителей, в большинстве случаев без разбора подозревая их в партизанской деятельности. Для операции «Барбаросса» проведение упорядоченных процессов военного суда с самого начала предусмотрено не было, и на всех уровнях преобладало мнение, что с партизанским движением можно бороться только беспощадным применением силы.

Осенью 1941 года глубоко за линией фронта начинали создаваться советские партизанские отряды, и впервые они были признаны большой военной проблемой. К этому времени немецкая армия находилась в тяжелом кризисе. Первоначальный план уничтожения РККА в течение нескольких недель непосредственно после перехода через границу потерпел неудачу. Несмотря на большие успехи, сломить сопротивление было невозможно, и собственные потери достигли умопомрачительных высот. К тому же имел место постоянно обостряющийся кризис снабжения. Успешное окончание похода отодвигалось на неопределенный срок. В этой ситуации генералитет хотел, приложив последние силы, еще до начала зимы добиться решительного результата. Это означало — со всей жестокостью бороться с этого момента с осуществлявшими активные боевые действия партизанами. Острее всего на эту угрозу отреагировал главнокомандующий 6-й армией Вальтер фон Райхенау. 10 октября 1941 года он призвал свои войска: «Борьба против врага за линией фронта ведется еще недостаточно серьезно. Пока все еще продолжают брать в плен коварных, жестоких партизан и потерявших человеческий облик женщин. С одетыми в полувоенную форму или в штатскую одежду партизанами и бродягами все еще обращаются как с порядочными солдатами и отправляют их в лагеря для военнопленных». Он требовал применения драконовских методов: «Ужас перед немецкими контрмерами должен быть сильнее, чем угроза со стороны все еще слоняющихся вокруг остатков большевистских отрядов». И он еще раз недвусмысленно заявил: «Войну необходимо вести как разрушительный поход, чтобы раз и навсегда освободить немецкий народ от азиатско-еврейской опасности». Этот печально известный приказ, который тоже был ловким ходом Райхенау с целью улучшения возможностей сделать карьеру, не оставался без последствий, как это смог доказать историк Феликс Ремер. Число расстрелянных силами подразделений 6-й армии гражданских лиц и партизан в течение следующих месяцев резко подскочило вверх. Но Райхенау все еще был недоволен, и 9 ноября 1941 года он еще раз дал указание своим солдатам: «Вы должны выступать мстителями для организованной борьбы против бессовестных убивающих чудовищ! С одной стороны, вы должны использовать для уничтожения убийц методы, которые нам не свойственны и еще никогда не применялись немецкими солдатами нротив вражеского населения».