Дмитрий Мишин - Сакалиба (славяне) в исламском мире в раннее средневековье

По словам Ибн Хаммада, солнцезащитный зонт был внешним атрибутом власти, отличавшим фатимидских халифов от остальных правителей [108, с. 14]. О том, какое значение имела должность сахиб ал-мизалла , свидетельствует следующий фрагмент Ибн ат-Тувайра: «Это (должность сахиб ал-мизалла . — Д.М .) — одна из высших должностей. Человек, ее занимающий, именуется хамил ал-мизалла (носитель солнцезащитного зонта. — Д.М .). Он является знатным эмиром и имеет старшинство и высокое положение, ибо он носит то, что помещается над головой халифа» [284, т. 3, с. 483]. С солнцезащитным зонтом фатимидские халифы не расставались; как мы увидим далее, один слуга- саклаби держал такой зонт над головой имама ал-Мансура даже во время битвы. Интересно, что, когда в 1013 г. халиф ал-Хаким устроил принесение присяги своему сыну, тому были переданы все регалии за исключением зонта [310, с. 306]. О солнцезащитном зонте см. также: 588, с. 25–26.

Согласно Мансуру ал-'Азизи, Сулайман был одним из старших слуг- сакалиба при дворе ал-Махди [290, с. 35].

В отношении этого события мы имеем две противоречащие друг другу датировки. У Ибн 'Изари оно относится к 309 г. х. (12 мая 921 — 30 апреля 922 г.) [105, т. 1, с. 187–188], но в хронике неизвестного автора «Истории острова Сицилия» («Тарих Джазират Сикиллийа») — к 923–924 гг. [39, с. 168].

Этот поход — первое упоминаемое в источниках нападение Сабира на итальянское побережье. По-видимому, его следует отождествить с первым из походов флотоводца- саклаби , упоминаемом в «Тарих Джазират Сикиллийа» [39, с. 170]. Неизвестный автор «Истории Сицилии» пишет имя саклаби как Са'ин , однако в графическом отношении эта форма весьма близка к Сабир . Согласно тому же источнику, саклаби взял в ходе этого похода какой-то город, неясно написанное название которого М. Амари интерпретирует как Отранто [там же, прим. 7]. Цитируя указанные в тексте источники, заметим, что по словам ан-Нувайри, опирающегося на сведения Ибн ал-Асира, Сабир взял Таранто и разрушил Отранто.

Наиболее полную информацию о Бушре сообщает Идрис [311, с. 85, 86, 87, 90, 182, 209]. Упоминание о походе в августе 947 г. содержится у ал-Макризи [158, с. 172]. Об участии Бушры и других слуг- сакалиба в борьбе Фатимидов с Абу Йазидом см. также: 300, с. 332; 105, т. 1, с. 218 (Майсур ошибочно именуется Майсарой); 191, с. 24; 277, т. 4, с. 40–45; 288, т. 1, с. 76 и далее.

Поданным источников мы можем проследить и дальнейшую судьбу слуги, о котором идет речь. Наместником Тахерта он оставался около года, но затем потерпел поражение от сторонника испанских Омейядов Хайра Ибн Мухаммада Ибн Хазара, попал в плен и был казнен; голова его была направлена в Кордову. Об этом нам известно от Ибн 'Изари и Ибн Халдуна [105, т. 2, с. 316, 318; 277, т. 6, с. 122, т. 7, с. 17]. В сообщениях этих авторов встречается, однако, недоразумение: слуга именуется у них Майсуром. Из предыдущего изложения нам известно, что в описываемое время Майсур был уже мертв, так как погиб в сражении с Абу Йазидом. Поэтому следует, видимо, именовать слугу, назначенного наместником Тахерта, Масруром, как это делает ал-Макризи, ссылка на которого дается в тексте.

Булгар представляет собой удачную, по моему мнению, конъектуру М. Канара для ал-Гар арабского текста [220, с. 57].

См.: часть I, гл. 2, прим. 109.

Во французском переводе Э. Фаньяна приводится двусмысленная форма Medhâm [115, с. 344] — Мудам? Мадам? Мидам?

Ф. Дашрауи признает возможность чтения Мудам , но в дальнейшем придерживается варианта Кудам [442, с. 195, 202].

Как будет показано ниже, наместником ал-Махдиййи был Джаузар ас-Саклаби.

Термин маркусиййун не встречается более нигде, и его значение не совсем понятно. Ф. Дашрауи сближает этих людей с сакалиба , переводя esclavons markusiens [442, с. 191], однако это не более, чем предположение.

'ишрун фарисан мин хадами-хи [311, с. 173]. Хадами-хи следует, видимо, переводить как «евнухи», ибо ал-Макризи, дающий почти идентичное описание, добавляет: «которые не умели драться» — лайа 'рифуна ал-китал [158, с. 147].

О дальнейшей карьере Мансура см.: 286, т. 2, с. 5.

О службе Джаузара при дворе Аглабидов нет никаких сведений. Молчание Мансура ал-'Азизи объясняется, вероятно, тем, что Джаузар (бывший к моменту бегства Зийадатуллаха III совсем юным) служил у Аглабидов очень недолго, а затем просто не желал распространяться об этом, так как постоянно подчеркивал свою верность Фатимидам.