Уильям Дюрант - Жизнь Греции. История цивилизации

Из веры в то, что человек дышит воздухом, который пронизан духами, произошли тысячи суеверий, которые преемник Аристотеля Феофраст обобщил в одном из своих «Характеров»:

«Суеверие — это, конечно, страх перед божественной силой, а суеверный вот какой человек. В день Праздника Кувшинов, омыв руки и окропив себя священной водой, выходит из храма с лавровой веткой во рту и так прогуливается целый день. И если ласка перебежит дорогу, то подождет, пока кто-либо другой не перейдет или пока сам не перекинет три камня через дорогу. Увидев у себя дома змею, он призывает Сабазия, если это — красная змея, а если священная змея, то тотчас же сооружает часовню герою. Проходя мимо камней, помазанных елеем, что стоят на перекрестках, он умащает их маслом из лекифа и, опустившись на колени, падает ниц и только затем уходит. Если мышь прогрызет мучной мех, он идет к толкователю знамений и снов за советом, как поступить. И если тот велит отдать мех в починку кожевнику, то не слушает и по возвращении совершает очистительный обряд… Завидев помешанного или припадочного, он в ужасе плюет себе за пазуху» [701] Феофраст, «Характеры», Loeb Library, XVI. .

Простые греки верили и учили верить своих детей во всевозможные привидения. «Знамения» или необычные происшествия, как, например, рождение человеческого или звериного уродца, регулярно повергали в смятение целые города [702] Плутарх, «Солон». . Вера в несчастливые дни была распространена столь широко, что в такие дни не устраивали свадеб и народных собраний, не проводили заседаний суда, не приступали ни к одному начинанию. Чиханье или запинка могли стать причиной отказа от путешествия или предприятия; заурядное затмение останавливало или обращало вспять армии и приводило великие войны к катастрофическому концу. Кроме того, существовали лица, одаренные способностью к действенным заклятиям; разгневанный родитель, обойденный нищий могли наложить проклятие, способное разрушить чью-либо жизнь. Некоторые лица обладали магическими искусствами; они умели смешивать любовные зелья, или афродисиаки, и посредством тайных снадобий доводить мужчину до импотенции, а женщину до бесплодия [703] Софокл, «Трахинянки», 584; Lacroix, I, 117; Becker, 381. . Платон не считал свои «Законы» законченными без правовых предписаний относительно тех, что наносят вред или убивают при помощи магических искусств [704] Платон, «Законы», 933; Harrison, 139. . Ведьмы — это отнюдь не изобретение средневековья; обратите внимание на Медею Еврипида и Симайфу Феокрита. Суеверие — одно из самых устойчивых социальных явлений; не только его основы, но и его формулы остаются почти неизменными из века в век и из цивилизации в цивилизацию.

В мире, столь плотно обжитом сверхъестественными силами, казалось, что жизненные события зависят от воли демонов и богов. Чтобы открыть эту волю, любознательные греки обращались к прорицателям и оракулам, которые угадывали будущее, читая по звездам, толкуя сновидения, исследуя внутренности животных и наблюдая за полетом птиц. Профессиональные прорицатели нанимались в услужение к семьям, армиям и государствам [705] Геродот, IX, 95. ; перед выступлением в сицилийский поход Никий окружил себя целым полчищем прорицателей, авгуров и гадателей [706] Coulanges, 291. ; и хотя не все полководцы были столь же благочестивы, как этот крупный рабовладелец, почти все они были столь же суеверны. Появлялись мужчины и жёнщины, притязавшие на боговдохновенность и ясновидение; так, в частности в Ионии, некоторые женщины, прозванные сивиллами (т. е. «волей Бога»), изрекали оракулы, которым верили миллионы греков [707] Caroll, 270; Rohde, 292. . Рассказывают, что сивилла Герофила переехала через всю Грецию из Эрифр в италийские Кумы, где приобрела самую громкую среди сивилл славу и прожила тысячу лет. Афины, как и Рим, располагали собранием древних оракулов, и правительство держало в пританее мужей, умудренных в их истолковании [708] Coulanges, 289. .

Публичные оракулы учреждались во многих храмах по всей Греции, но самыми знаменитыми и почитаемыми в древнейшую эпоху был оракул Зевса в Додоне, а в исторический период — оракул Аполлона в Дельфах. Этот оракул вопрошали не только греки, но и «варвары»; даже Рим направлял посланцев узнать или подсказать волю бога. Так как считалось, что способность к гаданию особенно присуща полу, живущему наитием, три жрицы не моложе пятидесяти лет научались вопрошать Аполлона, впадая в транс. Из отверстия в земле под храмом исходил специфический газ, приписываемый вечному разложению убитого Аполлоном пифона; отправляющая службу жрица, звавшаяся Пифией, усаживалась на высокий треножник над этой расщелиной, вдыхала божественную вонь, жевала наркотические листья лавра, впадала в беспамятство и заходилась судорогами и — вдохновленная таким образом — произносила бессвязные слова, которые жрецы переводили народу. Очень часто окончательный ответ допускал различные, даже противоположные толкования, так что оракул сохранял непогрешимость, что бы ни произошло [709] Grote, III, 38–39; Benson, E.F., Life of Alcibiades, N.Y., 1929, 83. . Возможно, жрецы были такими же марионетками, как и жрицы; иногда они принимали взятки [710] Геродот, V, 63, VI, 66; Grote, V, 431. , и в большинстве случаев глас оракула мелодично гармонировал с наиболее влиятельной в Греции силой [711] Там же, III, 127. . Как бы то ни было, но при отсутствии нажима со стороны внешних сил жрецы преподавали грекам ценные уроки умеренности и политической мудрости. Хотя они попустительствовали человеческим жертвоприношениям даже после того, как против этого восстало нравственное чувство греков, и не протестовали против безнравственностей Олимпа, они способствовали утверждению права, поощряли отпущение рабов на волю и покупали многих невольников, чтобы дать им свободу [712] САН, III, 627–628. . Они не были в авангарде греческой мысли, однако не препятствовали ей догматической нетерпимостью. Они предоставляли полезную сверхъестественную санкцию необходимой греческой политике и обеспечивали известную степень интернационального сознания и нравственного единства для граждан разрозненных городов Греции.