Леонард Мосли - Утраченное время [Как начиналась вторая мировая война]

Основным имением Геринга был Каринхолл, находившийся недалеко от Берлина, среди озер и холмов Пруссии. Именно здесь, возле небольшого города Эберсвальде, в 1933 году Геринг купил небольшой охотничий домик. Его первая жена Карин, знатная и очень красивая шведка, умерла в 1931 году, и после ее смерти он вновь пристрастился к наркотикам, чем страдал еще со времен первой мировой войны. В прусских лесах он нашел утешение. Сначала он купил небольшой домик под соломенной крышей в нордическом стиле. Дом должен был служить скромным памятником жене. Здесь он отдыхал в субботние и воскресные дни, совершал охотничьи прогулки в окружающих лесах. Но так было в ранние дни национал-социализма. С тех пор его власть неизмеримо возросла, вырос и изменился и Каринхолл. Правда, память о самой Карин все еще сохранялась. Останки ее были захоронены в маленькой часовне, украшенной по бокам колоннами; часовня автоматически освещалась, и в дальнем конце на столе медленно вращался бюст Карин при мягкой подсветке, когда кто-нибудь входил внутрь.

Во всем остальном, как почти все в нацистской Германии, имение выросло до размеров огромных. Территория его раскинулась на многие мили вокруг, в окружающие леса были завезены олени, фазаны и глухари для спортивной охоты с дипломатами, которых Геринг иногда приглашал сюда отдохнуть после недельных забот. Лесные поляны были украшены бронзовыми статуями зверей и охотников. Охотничья хижина была превращена в огромное двухэтажное здание, под соломенной крышей, в германском стиле, но с огромным центральным холлом и двумя флигелями, где размещались спальни. Стены были увешаны полотнами работы старинных мастеров — Рубенса, Рембрандта и Эль Греко: все это было получено в качестве «подарков» от еврейских граждан, которые нашли 260

необходимым поспешно покинуть пределы рейха после погромов. Здесь же находился кинозал на сто мест, действующая модель железной дороги, а в воздухе всегда стоял запах жареного мяса. Слуги были одеты в плотно облегающие бриджи и охотничьи куртки, а утреннюю тишину нарушали звуки охотничьих рожков. Сам хозяин обычно носил бриджи, шелковую рубашку с широкими рукавами и куртку из темной лосиной кожи; в таком костюме он напоминал стареющего тенора.

Однако 6 июля Геринг был в полной форме генерал-фельдмаршала люфтваффе, весь в белом шелке и золоте.

Он был обеспокоен. В то утро оп получил доклад из своего штаба в Берлине о состоянии экономики, люфтваффе и запасах сырья, доступных рейху в случае начала войны в 1939 году, и по каждому пункту положение было далеко не успокаивающее. Несомненно, Германия была готова к войпе против Польши; такая война потребует мобилизации лишь небольшой части резервистов, оружия или ресурсов. Но если будет общая война? В таком случае, даже если считать, что Польша — слабый противник, возможности Германии вести войну на два фронта оказались бы крайне ограниченными.

Герман Геринг, больше чем все другие в национал-социалистской иерархии, считал войну с Западом ненужной. Хотя он и стремился разделить уверенность Гитлера и Риббентропа, что Англия и Франция никогда не посмеют начать войну, по испытывал прочно укоренившиеся опасения в том, что они решатся начать войну по глупости. Это привело бы к катастрофическим последствиям как для Германии, так и для Западной Европы. Геринг был убежден, что искусное обхождение с демократиями могло бы дать те плоды, которыми Германия хочет воспользоваться па Востоке, не вызывая войну со стороны Англии и Франции.

Пока Геринг наблюдал за прибытием своих элегантных гостей, мерседес военно-воздушных сил въехал во двор и из пего вышла статная фигура в костюме делового человека. Гостя тут же повели в кабинет Геринга, и фельдмаршал тепло встретил его.

«Рад вас видеть в Каринхолле, Далерус, — сказал Геринг, подавая шведу бокал шампанского. — Ну скажите, пожалуйста, — продолжал он живо, — что вы узнали от англичан?»

«Они говорят, что если вы нападете на Польшу, то будут выполнять свои обязательства, вытекающие из гарантий», — ответил посетитель.

«Глупости, — сказал Геринг, однако в его топе чувствовалась нервозность, когда он добавил:—Они просто пас запугивают».

«Не думаю, чтобы они запугивали, — заметил посетитель. — Если вы нападете на Польшу, война будет».

В это время на лужайке заиграл оркестр и звуки вальса Легара через окна донеслись в кабинет, где Геринг беседовал со своим гостем. Послышался легкий стук, в дверь просунул голову адъютант: