Петр Люкимсон - Царь Ирод

Вместе с тем он осознавал, что согласно еврейским законам заслуживает смерти; что Семея недвусмысленно дал это понять, и от этого осознания испытывал и смертельный страх, и жгучий гнев одновременно.

Теперь, после того как он отверг правомочность еврейского суда, ему уже никогда не дано было стать среди евреев совершенно своим, и отныне он куда больше, чем прежде, зависел от римлян. Вся его судьба была теперь окончательно связана с Римом, который мог проявить к нему милость, а мог и казнить — и если римляне решат последнее, обращаться за помощью будет не к кому.

О том, в каком душевном состоянии находился Ирод, свидетельствует то, что сразу по возвращении он направился в Дамаск и стал готовить свою армию к походу на Иерусалим. Таким образом, он решил бросить вызов не только Гиркану, но и отцу с братом.

Узнав об этом, Антипатр и Фазаил поспешили встретиться с Иродом и успокоить его. Тогда-то Антипатр и напомнил сыну, как баловал его Гиркан в детстве, и попытался убедить, что царь в общем-то повел себя по отношению к нему вполне достойно, и вообще «никогда не относился к нему враждебно, а если теперь выказал по отношению к нему тень несправедливости, то только вследствие внушений злых советников. Ирод дал себя уговорить и удовлетворился тем, что, показав народу свою силу, он ближе подошел к конечной цели своих стремлений» (ИВ. Кн. 1. Гл. 10:9. С. 52).

Не исключено, что Майкл Грант прав в своем предположении, что от похода на Иерусалим Ирода на самом деле отговорил Секст Цезарь, которому вовсе не нужны были волнения в провинции [22] Грант М. Ирод Великий: Двуликий правитель Иудеи. М., 2003. С. 47. . А в случае отстранения Иродом от власти Гиркана беспорядки и волнения стали бы неминуемы.

Возможно также, что в порыве откровения Ирод поделился с Секстом Цезарем мечтой о троне. Тот в ответ пообещал всячески этой мечте посодействовать, но добавил, что всему свое время, а пока… услал не в меру пылкого стратега подальше, на Голанские высоты, с их дивными горными пейзажами, цветущими садами, полными дичи лесами и одновременно достаточно большой удаленностью от крупных городов. Лучшего места для того, чтобы подлечить нервы и успокоиться, и в самом деле трудно было придумать.

Однако то, что Ирод успокоился, вовсе не означает, что он простил нанесенную ему обиду. Не исключено, что именно тогда он решил уничтожить и Гиркана со всей его династией, и всех членов синедриона.

Придет время — и он приведет оба эти решения в исполнение.

Прошло совсем немного времени, и крошечная Иудея вместе с Сирийской провинцией оказались вовлечены в большой водоворот римской истории.

Все началось с того, что в конце 45 года до н. э. оставшиеся не у дел после прихода к власти Гая Юлия Цезаря сторонники Помпея убили Секста Цезаря и подняли в Сирии мятеж. Антипатр, который в свое время тоже числился среди больших друзей Помпея, на этот раз однозначно взял сторону цезарианцев, олицетворявших для него верховную власть Рима, и направил им на помощь большой отряд конницы и пехоты во главе с Иродом и Фазаилом. Восстание было подавлено, и Цезарь стал готовиться к большому походу на Восток против Парфянского царства, но тут подоспели печально известные мартовские иды в 44 году до н. э.

15 марта 44 года до н. э. Гай Юлий Цезарь стал жертвой заговора, во главе которого стояли Гай Кассий Лонгин и Марк Юний Брут. Так началась гражданская война, в начале которой «в Риме, Италии и в западных провинциях власть оказалась в руках цезарианцев, а в Центральном и Восточном Средиземноморье одержали верх сторонники республики» [23] История Древнего Рима / Под ред. А. Г. Бокщанина и В. И. Кузищина. М., 1971. С. 253. .

Вскоре в Сирии появился Кассий, назначенный сенатом наместником. Кассий тут же стал набирать армию и оружие, обложив все области провинции данью, чтобы обеспечить себя необходимыми для войны с цезарианцами средствами. От Иудеи он запросил астрономическую сумму — 700 талантов серебра.

Известие о новых поборах неминуемо вызвало в народе новую волну ненависти к римлянам и их прислужникам.

Антипатр со своим семейством вновь оказался перед тяжелым выбором. Кажется, совсем недавно он поддерживал Гая Юлия Цезаря и, следуя логике, должен был встать на сторону цезарианцев и оказать сопротивление заговорщикам. Более того, сделай он такой шаг — и, возможно, впервые за все время пребывания у власти сумел бы завоевать симпатии народа. Но цезарианцы были далеко, а Кассий с верными ему легионами стоял в двух днях перехода от Иерусалима и при желании с легкостью мог залить всю Иудею кровью, а Антипатра с его семейством лишить и власти, и жизни.