Дмитрий Жуков - Пособники. Исследования и материалы по истории отечественного коллаборационизма

Так мы проскочили село Шеленберг и пронеслись более 5 километров. Остановились. Кругом тихо и сзади тихо. Никакой стрельбы. Вокруг видим непривычные нашему глазу освещенные деревни. Тихо возвращаемся обратно. Въезжаем в село Шеленберг, полностью освещенное, но ни души на улицах. Только на домах висят, мокрые от снега, белые флаги. Как потом узнали — лихтенштейнское правительство, предвидя наш переход, приказало всему населению Лихтенштейна уйти в горы, вывесив белые флаги.

Подъезжаем к заставе. Около бункера видим стоящего нашего Командующего, в окружении наших и швейцарских офицеров, пропускающего мимо себя наши колонны.

Вскоре прибыл командующий зоной, швейцарский полковник, который вместе с нашим Командующим направились в ближайший «гастхауз». Мы последовали за ними. Наша миссия пока закончена.

Вскоре в «гастхауз» прибыл и Великий Князь и со своей свитой и С.Л. Войцеховский. У Его Императорского Высочества произошел случай. Автомобиль застрял посреди ничьей зоны. Одна из наших проходящих рот вынесла автомобиль почти на руках [939] О том, что солдаты Б.А. Смысловского помогли пересечь границу Лихтенштейна автомобилю, на котором ехал Великий князь Владимир Кириллович, отмечал в одной из своих публикаций бывший начальник оперативного отдела штаба 1-й РНА Е.Э. Месснер. См.: Месснер Е.Э. Вера и верность // «Суворовец», 1949. № 2. С. 2. .

Переговоры не длились долго. Тут же был подписан договор об интернировании. Мы сдаем оружием, а швейцарская армия гарантирует не выдачу.

Во время переговоров мы, офицеры конвоя, решили погреться. Из полевой фляги налили по рюмке водки. В это время мимо нас проходит Великий Князь. Капитан Руссов моментально вскакивает, командует: «Господа офицеры!», и предлагает выпить здравицу за Его Императорское Высочество Великого Князя Владимира Кирилловича. Охотно пьем. Тут же в ответ Великий Князь пьет за здоровье русских офицеров.

Командующий, а за ним и мы, выходим на двор. На небольшой площади села наши части в полном порядке, сдают оружие. Сдали и мы. Вскоре нас стали размещать по деревням. Разделили на три группы: в деревню Руггель ушла большая часть. Другие части ушли в Маурен и Шеленберг. Командующего с женой, адъютантов и нас, офицеров конвоя, направили в небольшую гостиницу «Вальдек» в небольшом горном селении Гамприн.

Потекли унылые дни лагерной жизни. Живут все скучено. Почти всех перевели в село Руггель, где наскоро сколотили бараки. Кормят отвратительно. Утром эрзац-кофе, часто без молока, и 200 грамм кукурузного хлеба, это на весь день. В обед и вечером дают по литру «баланды», похлебки из мелкой кукурузной муки. Курить нечего. Лагерь охраняет полиция, никого не выпуская из него.

Но и тут русская смекалка нашла выход. Наши солдаты стали вырезать из дерева игрушки для детей и выменивали у населения на хлеб сигареты и другие продукты. Вскоре еще придумали из соломы плести корзинки и шкатулки. Были экземпляры просто художественного изделия. Обмен пошел во всю и «кустарное производство» почти захватило всех. Из дальних деревень и из Швейцарии приезжали покупать наши изделия.

К сожалению, не долго длилось «производство». Скоро наш «опекун», президент лихтенштейнского парламента, ксендз Фромельт, решил «урегулировать» обмен и, сговорившись с нашим начальником штаба армии полковником Ряснянским, издал распоряжение, что все изделия должны передаваться ему или полковнику Ряснянскому, которые за деньги будут продавать населению и выплачивать эти деньги производителям. На практике вышло иначе: изделия продавались, небольшой процент поступал производителям, а львиная доля шла в карманы обоих, якобы на покрытие «лагерных расходов». Производство прекратилось.

Как мне не неприятно, но здесь я должен сказать несколько слов о нашем бывшем начальнике штаба полковнике Ряснянском, сделавшем нам много вреда во время интернирования.

Во-первых, сразу после прибытия в лагерь, полковник Ряснянский поселился с женой на частной квартире, куда было перевезено большое количество продуктов из армейского запаса. В то время, когда лагерь голодал, полковник Ряснянский и его приближенные с семьями ели, пили и курили (сам он не курит) вдоволь.

Говоря о семьях. Еще в Германии был издан приказ оставить семьи на месте. Почти все так и сделали. Полковник Ряснянский и его приближенные, немедленно перевели жен на положение медсестер. И вот, когда около города Дорнбирн, наша движущаяся колонна была обстреляна штурмовиками, в результате чего было много раненых, то эти, «новоиспеченные» сестры куда-то попрятались и найти их было невозможно; раненым же делали перевязки наши товарищи. Больше того, эти «медсестры» двигались на имевшемся у нас в недостаточном количестве транспорте совместно со своими чемоданами, а раненые должны были идти пешком или же их оставляли даже в деревнях. К сожалению, Командующий не был тогда при колонне, так как должен был выехать вперед в город Фельдкирх, для подготовки перехода через границу.