Арчи Браун - Типы лидеров. Определить, найти подход, добиться своего

Возвышение руководителя над правящей верхушкой в авторитарном режиме или внутри собственного правительства в условиях демократии имеет целью усилить власть за счет его коллег. Поэтому оно является полезным инструментом для лидера и его окружения в случаях, когда задача состоит в максимизации личной власти, а не в качественном управлении. Повиновение и отсутствие явных оппонентов в автократиях тешит тщеславие диктаторов. Немалая его доля часто содержится и в попытках максимизации личной власти, предпринимаемых демократическими лидерами. Как писал Макс Вебер, «политик ежедневно и ежечасно должен одолевать в себе совершенно тривиального … врага: обыкновеннейшее тщеславие, смертного врага всякой самоотдачи делу и дистанции по отношению к самому себе» [1075]. Вебер считает необъективность и безответственность «смертными грехами» в политике. А тщеславие, то есть «потребность по возможности часто самому появляться на переднем плане», есть нечто, искушающее политика совершать эти грехи и находиться в постоянной опасности «стать фигляром», которого интересует лишь производимое им впечатление [1076].

Несмотря на то что Маргарет Тэтчер считает «эгоцентристкой» даже симпатизирующий автор одной из наиболее значительных ее биографий [1077], власть интересовала ее как средство утверждения своих ценностей, а не привлечения внимания к собственной персоне. В главе 3 говорилось о том, что при ее непосредственном участии политическая дискуссия в Великобритании была переосмыслена, и подобного не смог сделать даже Тони Блэр. Он принял новое понимание центризма в британской политике, сложившееся благодаря Тэтчер и ее коллегам-единомышленникам. Кеннет Кларк, работавший в правительствах консерваторов сначала под руководством Маргарет Тэтчер, а затем Джона Мейджора, замечает, что правительство последнего «подтачивалось изнутри людьми, считавшими себя абсолютно лояльными Маргарет», и «Блэру оставалось лишь принять эстафету тэтчеризма, придав ему человеческое лицо» [1078]. Во внутренней политике это означало смещение акцентов в экономике с государственного сектора на частный при одновременном расширении присутствия частного капитала и применении рыночных критериев в здравоохранении, социальном обеспечении и образовании. Во внешней политике в своих симпатиях ко взглядам крайне правых американских республиканцев Блэр пошел еще дальше Тэтчер. Его позиция по ближневосточной проблематике была практически неотличима от позиции неоконсерваторов из Соединенных Штатов. Влияние Блэра на стратегию администрации Буша в Ираке ограничивалось формальностями и не затрагивало сути, тогда как в некоторых вопросах Тэтчер не стеснялась давить на Рональда Рейгана, невзирая на прекрасные личные отношения и идеологическую близость. Особенно значительной была ее роль в укреплении намерения Рейгана вступить в диалог с новым советским руководством. Прислушавшись к мнению специалистов в правительстве и внешних экспертов, Тэтчер смогла убедить Рейгана, что с Горбачевым можно иметь дело [1079]. Однако со временем она стала слушать специалистов намного меньше и не останавливалась перед тем, чтобы объяснять венграм, что происходит в Венгрии [1080]. Правда, в 1987 году, после посещении жилого района Москвы, она допустила, что тамошние жители «знают систему еще лучше, чем я сама» [1081].

Намного более мягкий и любезный в общении с коллегами по сравнению с миссис Тэтчер, Тони Блэр пытался подражать или даже превзойти ее в степени концентрации власти на Даунинг-стрит. Правой рукой и личным секретарем Тэтчер был Чарлз Пауэлл. Его брат Джонатан запросил и получил от Блэра более важную должность руководителя аппарата премьер-министра [1082]. (Оба этих очень способных чиновника пришли на свои должности из Форин-офиса.) В интервью 1996 года, спустя шесть лет после отставки Тэтчер, Чарлз Пауэлл говорил: «Я всегда думал, что своим стилем управления госпожа Тэтчер чем-то напоминает Ленина: полная целеустремленность, уверенность в том, что всегда есть передовой отряд, который прав, и если эта небольшая сплоченная группа людей будет держаться друг друга, можно все осуществить… Они могут вступать в открытое противостояние, устанавливать законы, слегка покуражиться» [1083]. Еще до вступления Блэра в должность в прессу просочилось высказывание Джонатана Пауэлла на одном неофициальном совещании: «Мы хотели бы перейти от феодальной системы к наполеоновской». В книге, написанной намного позже, Пауэлл объяснил, что имелось в виду: «Традиционно британская система государственного управления представляет собой феодализм. Бароны (кабинет министров) имеют в своем распоряжении войска и деньги (государственных чиновников и бюджет) и платят своим вассалам за лояльность, но при этом делают все, что им заблагорассудится. У премьер-министра не очень много возможностей для того, чтобы заставить правительство работать последовательно и слаженно. В его арсенале есть единственное и очень тупое оружие — право найма и увольнения… Нам требовалось бóльшая координация в центре разработки и воплощения политического курса» [1084].