Василий Молодяков - Шарль Моррас и «Action française» против Германии - от кайзера до Гитлера

Убежденный (видимо, Дортеном) в том, что население поддержит разрыв с Пруссией, генерал 17 мая одобрил проект декларации о создании Рейнской республики с центром в Кобленце – в составе Рейха, но вне Пруссии, демилитаризованной и с независимой внешней политикой – и взялся обеспечить согласие американцев, в зоне оккупации которых находилась будущая столица. Поддержка местных оказалась не столь абсолютной: оповещенное центристами о готовящемся акте, берлинское правительство обвинило сепаратистов в измене и переговорах с врагом (мирный договор еще не подписан). Их деятельность в английской и американской зонах, и ранее не встречавшая поддержки, была запрещена (DTR, 61–70).

Британский военный губернатор заявил о недопущении «любого изменения германской конституции в Ренании» и о непризнании «любой новой власти» без согласия Лондона. Возможно, это побудило бельгийцев запретить намеченное на 29 мая провозглашение республики в Аахене, бывшей столице империи Карла Великого, входившей в их зону оккупации (DTR, 71–72). Уверенный в поддержке Клемансо и утверждавший, что получил ее, Манжен благословил сепаратистов действовать, не теряя времени, во французской зоне. 31 мая в Висбадене Дортен обнародовал декларацию Рейнской республики (датирована 1 июня) и отправил ее текст участникам мирной конференции с просьбой признать новое государство, а также президенту и главе правительства Германии (DTR, 74–78). Рубикон был перейден.

Не только в Кёльне, но даже в Майнце, центре французской зоны, прошли демонстрации протеста – по уверению Дортена, инспирированные из Берлина. Главным разочарованием стал отказ Франции признать республику и поддержать сепаратистов. «Президент» Дортен захватил мэрию Висбадена, демонстративно проявив неповиновение прусским властям, но чиновники без труда выдворили его. 3 июня Манжен сообщил ему, что получил из Парижа приказ о строгом нейтралитете в отношении внутренних дел Германии и «выполнит его в пределах, которые позволяет честь», но останется другом движения за независимость, а «продолжать или нет, решать вам» (DTR, 78–82).

«Вздох освобождения пронесся над Рейном. Почему “союзники” не позволили этому движению, законному с любой точки зрения, свободно развиваться? – возмущался Бенвиль 4 сентября 1919 г. – Если Дортен и его друзья будут и дальше наталкиваться на недоброжелательство и неразумность “союзников”, они не избавят свою страну от прусского ига и не добьются проведения плебисцита, которого требуют. Знаете, что тогда будет? Они падут духом. Они покинут страну или после ухода наших войск и возвращения пруссаков будут осуждены за государственную измену, хотя всего-навсего просто и искренне выступали за создание федеральной и депруссизированной Германии» (JBA, II, 47). Ах, «если бы этот призыв был услышан на мирной конференции, если бы движение поддержали, результат был бы несомненным» (JBJ, II, 41).

Убедить «союзников» оказалось невозможным, и Химера-на-Рейне так и осталась химерой. «Ваши генералы работают над созданием Рейнской республики, – заявил французам Ллойд Джордж, не веривший в способности Дортена. – Это верный способ помешать ее существованию» (АТМ, 166–167). «Не следует создавать еще одной Эльзас-Лотарингии», – повторял он, требуя сокращения срока оккупации, и с этим приходилось считаться. «Случай с Дортеном едва не уничтожил плодов долгих усилий Клемансо и едва не стоил нам отказа в оккупации Рейна», – утверждал два года спустя Тардьё (АТМ, 315). Манжен думал по-другому, гневно бросив премьеру: «Вы исполняете приказы Ллойд Джорджа». В октябре 1919 г. генерала отозвали из Германии, но он успел «вернуть ренанцам чувство безопасности и внушить пруссакам должное почтение, которое они выказывают всем, кто применяет к ним силу» (DTR, 83–84). «Отзыв Манжена стал концом французского престижа на Рейне, отъезд Манжена означал крах ренанского дела», – суммировал Дортен, сравнив эту уступку Лондону с Фашодским кризисом 1899 г. (DTR, 249–252). Неудивительно, что «Action française» славило генерала как национального героя [187] Подробнее в статье Морраса, опубликованой после смерти Манжена: Quidquid latet apparebit // Charles Maurras. La Quadrilatère. Gallieni. Mangin. Foch. Joffre. Paris, 1931. P. 27–53. .

Несмотря на протесты Фоша и настояния Пуанкаре, Клемансо не потребовал политического отделения левого берега Рейна от Германии в обмен на его демилитаризацию и временную оккупацию как гарантию репараций и на гарантийные договоры с США и Великобританией [188] Подробнее: АТМ. Гл. 5 «Левый берег Рейна»; ДЛД. 1. Гл. 8 «Рейн»; ДВФ. Гл. 14 «Рейнская область в англо-французских отношениях в 1919 г.»; гл. 15 «Безопасность: вопрос о стратегической границе Франции». . При соблюдении Германией условий договора через 5 лет после его вступления в силу (это произошло 10 января 1920 г.) предполагалось эвакуировать Кёльн, через 10 лет – Кобленц, через 15 лет – Майнц, однако «союзники» могли отсрочить свой уход.