Василий Молодяков - Шарль Моррас и «Action française» против Германии - от кайзера до Гитлера

Две других претензии относились к внутренним делам. Первый: «вожди не подготовили себе преемников» (DVA, 258). Позже этот упрек повторил Ребате: «Страстный проповедник преемственности, Моррас отказал себе в преемнике и систематически отстранял от себя любого кандидата на наследство. Напротив, его доверие неизменно распространялось на самых ничтожных и вредных людишек» (RMF, 128). Димье был на три года старше Морраса и имел основания беспокоиться. Однако вождь, кажется, впервые отдал соответствующие распоряжения (и то конфиденциально!) в ноябре 1943 г., в возрасте 75 лет и после тяжелой болезни: преемником он видел 71-летнего Пюжо [232] Письмо к Пюжо (5 ноября 1943): Pierre Pujo. L'autre Résistance. L'Action française sous l'Occupation. Paris, 2004. P. 89–98. . Второй: хаос в редакционных делах, безответственное расходование средств и нежелание перемен. Димье предпочел уйти, подробно изложив причины и обстоятельства ухода (DVA, 337–355).

Подробности редакционных неурядиц оставим в стороне, но стоит сказать о личных претензиях Димье к Моррасу, «обладавшему качествами учителя, но не вождя». «Ему не хватало трех вещей: чувствительности сердца, уважения к людям, вкуса к правде. <���…> Это абсолютный нигилист. Я никогда не видел более опустошенной души. Он не верил ни в Бога, ни в человека, ни в добро, ни вообще во что-либо за пределами видимого мира. <���…> Он уважал только самого себя» (DVA, 329–332). Не ограничившись перечислением душевных пороков, автор нашел у Морраса изъяны вкуса и характера, от недостаточной любви к родной литературе, кроме нескольких классиков, до склонности «бросать на полпути почти любое начатое дело» (DVA, 334–336). В итоге разочарованный Димье назвал свое пребывание в «Аction française» «бесплодным предприятием и ошибкой длиной в двадцать лет» (DVA, 355).

Переиздавая материалы, связанные с юбилеем Фюстеля де Куланжа, Моррас сухо заметил в подстрочном примечании к упоминанию Димье: «Убогий сборник безумных заблуждений, который Луи Димье опубликовал против меня двадцать лет спустя, ничего не меняет в этих исторических событиях. Я могу говорить о нем как о покойнике» (DAE, 171). Характерная эпитафия!

С похожей критикой выступил Франсуа Понсеттон в «Монархических парадоксах», написанных в жанре диалога. «Учитель»-монархист делится с рассказчиком неутешительными выводами: похвалив людей «Аction française», «единственных, кто спасет Францию, если случай позволит», он объявил их и лично Морраса… якобинцами, потому что они ставят страну выше Короля, а «без Короля нет никакой Франции. <���…> Франция там, где Король» [233] François Poncetton. Paradoxes royalistes. Paris, 1926. P. 29–30, 33, 46. . Это неожиданное определение привлекло внимание Георгия Адамовича (его отклик, в свою очередь, указал мне на забытую книгу), хотя, вопреки утверждению рецензента, автор не «доказывает, что Доде и Моррас – тайные агенты Интернационала» (какого?) и что «они выдали себя в 1914 г., когда заключили союз с республиканцами для защиты Франции» [234] Сизиф [Г. В. Адамович]. Отклики // Звено (Париж). 1926. 29 августа. № 187. С. 13; далее цит. без сносок. Благодарю О. А. Коростелева, любезно сообщившего мне этот непереизданный текст. . Добавлю, что непримиримый противник нашего героя Жорж Бернанос в 1939 г. назвал Морраса «якобинцем» и «человеком <17>93-го года», в максимально негативном смысле, а в июле 1944 г. применил второе определение к нему и… Ленину [235] Цит. по: Serant P. Les dissidents de L'Action française. Р. 123; Pierre Pascal. Honori et vindictæ sacrum. N. p., 1986. P. 272. .

Возмущаясь словами Морраса «наша “Марсельеза”» (речь о том, что она больше не звучит на Рейне), понсеттоновский «учитель» тоже осудил вождей «Аction française» за «священный союз» с республиканцами, вместо того чтобы «стрелять им в спину» и восстановить монархию. «Никогда у переворота не было столько шансов на успех, как накануне Марны или в дни Шмен-де-Дам», – заявил он, напомнив о самых тяжелых для армии и республики моментах. Высмеяв «национальное единение»: «Нет никакого национального единения кроме повиновения Королю согласно законам. <���…> Правит всегда меньшинство, и народ счастлив, если оно хорошо правит», – «учитель» невысоко оценил шансы «Аction française» на успех и в случае прихода к власти [236] Poncetton F. Paradoxes royalistes. P. 49, 79–80. . По мнению Адамовича, монархист Понсеттон «в торжество своих идей не верит. Будущее для него беспросветно. Франция как великое историческое целое кончена».

Мнение Морраса о «парадоксах» мне неизвестно, но оно точно не могло быть положительным. Однако в 1943 г. он написал предисловие к книге Понсеттона об изобретателе ткацкого станка Жозефе Жаккаре. Не вспомнил о давних нападках? Вспомнил, но простил автора? – наименее вероятный вариант. Или просто не читал рукопись, которую его попросил благословить издатель [237] François Poncetton. Jacquard, de Lyon. Genève, 1943. Годом раньше в том же издательстве «Milieu du monde» вышел сборник статей Морраса «От гнева к справедливости». ? Если учесть, что за свою жизнь Моррас написал предисловия к семи десяткам книг, в том числе малоизвестных авторов, в это можно поверить.