Иван Черных - Тайфун

- А зачем на наш лучший в армии полк бросать грязное пятно? Я готов был на генеральскую должность его выдвинуть, только, чтобы тихо избавиться. Не за тем я вас берег, чтобы один мерзавец измазал все. А Мишаев мог: он пригрозил, что, если я отдам его под суд офицерской чести или решу уволить, он расскажет знакомому корреспонденту как мы тут воюем и ославит на весь мир... Черт с ним, пусть послужит у соседей. Рано или поздно он и там сломает себе шею...

И в других щекотливых ситуациях Дмитрюков поступал не по совести, а по расчету...

Как поступит он теперь, с Родионовым? Снять с должности или уволить из армии подполковника - тоже грандиозный скандал, от которого командующему авторитета не прибавится. И вступать с полковником Вихлянцевым в сговор, списывать катастрофу на отказ техники или на ошибку летчика он вряд ли станет: не тот человек представитель штаба ВВС, на которого можно во всем положиться. Хотя рыбак рыбака...

Не прошло ещё и полугода как Дмитрюков стал генералом. Новое звание и положение очень ему импонирует. Он будто вырос на целую голову, смотрит на подчиненных сверху вниз, как Гулливер на лилипутов. А то, что полки не снабжаются топливом, самолеты стоят на приколе, летчики теряют боевые навыки, похоже, его не очень волнует: когда приезжает в подведомственные ему части, первым делом просит устроить хорошую рыбалку - страстное его увлечение. И от результатов рыбалки, как шутят летчики, зависят результаты состояния боеготовности полка...

Родионов никогда перед ним не заискивал, не проявлял подобострастия, и Дмитрюков ни разу не пытался его сломить; относился к нему с уважением, ровно и объективно оценивал командирские и летные способности. Возможно Родионов нравился ему волевыми качествами, возможно генерал чувствовал себя перед ним в долгу за тот боевой вылет в Чечне, чуть не стоивший командиру полка жизни.

Задание было пустяковое: произвести разведку горного аула, где по агентурным данным должен был приземлиться вертолет с наемниками из Азербайджана. Дмитрюков принял решение послать пару, и к удивлению многих вызвался лететь сам. Ведущим. Ведомым взял Родионова.

Это было ещё до начала широкомасштабной войны в Чечне, когда у Дудаева имелись и истребители и ракеты всех мастей от американских "Стингеров" до советских "Ос" и "Мух". Но война уже стояла на пороге Чечни: дудаевские отряды нападали на российские военные склады, захватывали боевую технику, в открытую игнорировали российское правительство и его военных представителей. Российское правительство в свою очередь подталкивало оппозицию к более решительным действиям против генерала-президента, помогало сколачивать боевые отряды. Кое-где уже происходили вооруженные столкновения. Еще больше усилий в разжигании войны на Кавказе прилагали иностранные военные стратеги, желая окончательно поставить Россию под свою зависимость. В Чечню хлынули добровольцы из арабских стран, из Пакистана, Афганистана, и даже с Украины...

Маршрут полета Дмитрюков выбрал самый безопасный - по безлюдным, нехоженым долинам и ущельям, вдали от базирования воинских частей. Командир полка шел впереди, ловко лавируя меж горами; Родионов держался справа, повторяя маневры ведущего.

Погода благоприятствовала - облака висели сплошной пеленой, окутывая горные вершины, что способствовало маскировке. Внизу и на склонах гор местами лежал снег. Истребители шли на малой скорости, то снижаясь над долинами, то взмывая ввысь над утесами и седловинами, будто врываясь в мрачные тоннели, от которых сквозило холодом и страхом - в таких тоннелях запросто наскочить на появившуюся внезапно скалу, увернуться от которой даже на "малой" истребительской скорости не под силу самому опытному асу.

Едва перевалили Сунженский хребет, как облака внезапно оборвались, они словно одеялом укрывали северный склон. Но и до аула Чир-Чик, где каждое утро ровно в одиннадцать ноль-ноль приземлялся вертолет, оставалось семь минут лету. И никто им за это время не помешал.

Вот и Чир-Чик, небольшой аульчик, приютившийся у подножия горы на берегу безымянной речушки. У глинобитных пирамидальных сакль - сады, уже без листвы, виноградники. И не только вертолета - живой души не видно. А время уже одиннадцать ноль пять, вертолет должен быть на месте. И спрятать его, если даже радары засекли русские самолеты и предупредили прилетевших, за пять минут никак не могли.

Переговоры по радио Дмитрюков и Родионов не вели - чтобы не засекли дудаевские пеленгаторы. Однако безжизненным кажущийся аул обеспокоил обоих летчиков. Как Родионов и предположил, командир решил сделать ещё один заход и получше рассмотреть местность. Еще больше гася скорость, набрал высоту две тысячи метров. Родионов, чтобы не сковывать маневр ведущего, немного приотстал.