Гвидо Препарата -

Договор, подписанный в Бьёркё, так и не был ратифици­рован. По возвращении Николая домой его министры быстро отрезвили царя, напомнив ему о финансовых обязательствах пе­ред Францией, которая между тем, получив сведения о тревож­ной выходке русского императора, заявила о категорическом несогласии вступать в какие бы то ни было союзы с рейхом. Ви­димо, Вильгельм забыл о том, что французы «безнадежны». Итак, Николай дал задний ход, кайзер энергично протестовал, но все было напрасно. В сентябре с вопросом о союзе с Германи­ей было покончено. Если англо-французские деньги и герман­ская глупость помешали России достигнуть взаимопонимания с рейхом, то эти же причины определенно придали новый им­пульс старому, проверенному временем франко-русскому воен­ному сотрудничеству, а немцы теперь с опозданием пытались лечить уже ставшую неизлечимой болезнь. Немцы упустили свой шанс задолго до Бьёркё (28).

В октябре 1905 года царь впервые упомянул в своем дневнике о «божьем человеке». В Петербурге появился Распутин. Обстоя­тельства его проникновения в придворные круги остаются невыясненными, но в период между октябрем 1905-го и 1907 го­дом Распутина, должно быть, позвали ко двору во время одного из приступов болезни царевича, и Распутину удалось чудесным образом прекратить этот приступ (29). Своими прикосновения­ми и молитвами только этот сибирский целитель оказался спо­собным сохранить жизнь романовскому наследнику. Александ­ра, возблагодарив небо за своевременное появление этого странствующего монаха, сделала его своим духовным наставни­ком, вознеся его к вершинам власти. Царица стала рабыней Рас­путина, как царь был, в какой-то степени, ее рабом. Так судьба Российской империи попала в руки деревенского колдуна.

Британия продолжала выполнять свою повестку дня: после Франции наступила очередь России: «сердечное согласие» (Ан­танта) из двух членов превратилось в Антанту с тремя члена­ми — Британией, Францией и Россией. В 1907 году вдохнови­тель втягивания Германии в первый мировой конфликт, лорд Грей, британский министр иностранных дел, провел с Россией переговоры о разделе Ирана в обмен на Афганистан и о переда­че Тибета. «Большая игра [на Востоке] была, по видимости, до­ведена до конца» (29), Германия была обречена на войну на два фронта.

Военно-морская гонка между тем продолжалась. Между 1907-м и 1909 годами Британия дважды предлагала Германии за­ключить соглашение об ограничении строительства кораблей при сохранении численного превосходства английского флота, и оба раза Германия отклоняла предложение. Точно так же Рос­сия и Франция могли бы предложить рейху сократить числен­ность его сухопутных вооруженных сил, саркастически заметил по этому поводу Вильгельм (31), добавив:

Мы сами и есть Центральная Европа, и вполне естественно, что более мелкие нации тяготеют к нам. Этому препятствует Британия, так как такое тяготение разбивает вдребезги ее те­орию баланса сил, то есть ее стремление стравить друг с дру­гом европейские народы, к своей выгоде, и неизбежно при­водит к созданию объединенного континента (32).

Со стороны Германии это было совершенно верное предпо­ложение, но из него снова были сделаны неверные выводы; немцы опять фатально недооценили Британию. В 1909 году Гер­мания выступила с двумя контрпредложениями: сначала, в апре­ле, дипломаты с Вильгельмштрассе*

На этой улице расположена рейхсканцелярия и министерские здания; в переносном смысле Вильгельмштрассе — министерство иностран­ных дел.

предложили, чтобы сторо­ны заключили военно-морскую конвенцию на том условии, что Британия сохранит «дружественный нейтралитет» в случае, ес­ли Германия окажется в состоянии войны на континенте. Дру­гими словами, рейх потребовал, чтобы в случае войны Брита­ния играла роль пассивного наблюдателя. Вторая попытка последовала в декабре. Немцы снова предложили ограничить тоннаж в обмен на британский нейтралитет и соглашение о фиксированном соотношении сил флотов. Британия ответи­ла отказом на оба предложения. Больше того, британское пра­вительство решило строить по два дредноута на каждый новый немецкий военный корабль.

Еще одно, на этот раз последнее предложение было сделано и России в 1911 году во время переговоров в Потсдаме. Эти пе­реговоры официально были посвящены урегулированию про­никновения немецкого капитала на Средний Восток и продол­жались несколько месяцев: Германия заявила, что прекратит австрийские интриги в Восточной Европе, если Россия откажет­ся от поддержки британской политики, враждебной Германии.