Валерий Сойфер - Сталин и мошенники в науке

В книге отца и сына Судоплатовых Муромцев, заведовавший до 1950 года секретной бактериологической лабораторией НКВД назван академиком Г. Муромцевым. Это очевидная аберрация имен отца и сына Муромцев. Сын полковника НКВД Сергея Николаевича Муромцева Георгий Сергеевич Муромцев тоже стал академиком ВАСХНИЛ, но в 1970-е годы. Г. С. закончил МГУ, затем много лет работал в секретном институте под Москвой, в Голицино, занимавшемся военными программами, затем перешел на работу в ВАСХНИЛ, где продвинулся очень быстро до поста Главного Ученого секретаря этой Академии, но вскоре потерял пост в результате жалобы посла СССР в США А. Добрынина на безнравственное поведение Г. Муромцева во время его поездки в США (20). Позже работал директором Института прикладной молекулярной биологии и генетики ВАСХНИЛ, переименованном в Институт биотехнологии, и скончался в 1997 году.

Сразу после сессии Столетов занял место директора Тимирязевской сельхозакадемии, а с 1950 года стал заместителем министра сельского хозяйства по науке. В январе 1951 года он стал министром высшего образования СССР. Когда после смерти Сталина министерства объединили, Столетова понизили до должности заместителя министра культуры СССР, затем сделали заместителем министра высшего образования СССР. В 1970-е годы он снова стал министром высшего и среднего специального образования, но не СССР, а РСФСР, потом Президентом Академии педагогических наук, а затем председателем Общества по связи с соотечественниками за рубежом (Общество "Родина"). Почти три десятилетия, начиная с 1949 года, Столетов одновременно был заместителем председателя Высшей Аттестационной Комиссии и вершил на этом посту "высший суд" — кому быть, а кому не быть кандидатом или доктором наук, доцентом или профессором, кому присвоить звание, а кого лишить всех степеней и званий. Одним из первых, вслед за Н. В. Турбиным, Столетов почуял в конце 1950-х годов, что позиции Лысенко становятся в глазах властей слабыми, и в самый подходящий момент отшатнулся от него. Оказавшись дальновиднее своего учителя, он признал генетику и занял место заведующего кафедрой генетики и селекции Московского университета имени М. В. Ломоносова (благо министру высшего образования сделать это было проще простого). Он стал способствовать изданию книг заклятых врагов лысенковцев (например, был редактором перевода на русский язык книги "Генетические исследования" Арне Мюнтцинга — редактировал перевод, не зная ни слова по-английски). Помог он и в издании учебника по генетике для вузов М. Е. Лобашова. Не напрасно бывший ректор Ленинградского университета академик А. Д. Александров говорил: "Столетов был мудрый как змий" (22). Скончался Столетов 8 декабря 1989 г.

Во времена падения авторитета Лысенко в конце 1960-х годов тогдашний Президент ВАСХНИЛ П. П. Лобанов издал приказ об исключении из списка академиков (а, значит, и из списка на получение высокого ежемесячного гонорара) троих из назначенных приказом Сталина в 1948 году академиков: автора статьи в "Правде" против Жебрака И. Д. Лаптева, экономиста С. Ф. Демидова и И. И. Презента. Презент решил воспрепятствовать выполнению приказа весьма ловким путем. Он подготовил письмо в Советский Комитет солидарности с борющимся народом Вьетнама (шла война США с Вьетнамом), в котором уведомлял, что отдает распоряжение бухгалтерии ВАСХНИЛ переводить его гонорар академика в дар народу Вьетнама. Он ходил из кабинета в кабинет в здании президиума ВАСХНИЛ и, потирая руки, рассказывал, какую затеял игру и как поставил Лобанова в безвыходное положение: пусть, дескать, попробует лишить бедных вьетнамских детишек солидного ежемесячного гонорара академика. Приказ о лишении звания академика не был выполнен: через несколько дней (6 января 1969 года) Презент умер от заражения крови: в последние дни жизни он ходил с огромным чирьем на шее.

Юрий Андреевич Жданов рассказал мне в 1987 году, что никакого письма Сталину он не отправлял и слов о том, что он "страстный мичуринец", не писал. Он сказал, что в августе того года его вообще не было в Москве, поскольку его отправили в отпуск. Текст в "Правде" был составлен из его слегка отредактированной объяснительной записки, сданной в Московский горком партии сразу после первого заседания Политбюро в мае, на котором Сталин потребовал ответа по поводу того, кто разрешил прочесть Жданову-младшему лекцию с обвинениями Лысенко.