Николай Харин: Д'Артаньян в Бастилии (Снова три мушкетера - 2)

Дю Трамбле повиновался беспрекословно. Он отцепил шпагу и отдал ее д'Артаньяну.

- Теперь, когда я исполнил ваше требование, господин д'Артаньян, могу я просить вас об одолжении?

- Охотно, если только вы не просите меня вернуть ее обратно.

- Мои притязания не простираются так далеко. Просто я хотел задать вам один вопрос.

- Охотно отвечу, если смогу.

- В таком случае, за что вы меня арестовали?

- Черт возьми, мне это неизвестно!

- Так я и думал.

- Зато вы наверняка догадываетесь об этом.

- Клянусь вам - нет! Мне и в голову не приходило, что вы преследуете меня от самого Лиона. Если бы я знал, я остановился бы и подождал вас, не проскакав и одного лье!

- Проклятие, так отчего же вы скакали, словно на вас спустили свору гончих?!

- Я торопился сообщить его высокопреосвященству радостную весть.

- О выздоровлении короля?

- Ну конечно! А что ж еще?! Это так понятно: государство спасено, а подданные его величества вздохнули с облегчением и возблагодарили небеса...

- Вот что значит иметь брата священника!

- И вы туда же, господин д'Артаньян. Однако я искренне молился за его величество!

- А он первым делом приказал арестовать вас! - воскликнул мушкетер, и в его глазах на мгновение появилось то выражение, за которое народная молва от Пиринеев до Паде-Кале гласит: хитер как гасконец, вместо того чтобы сказать: хитер как лиса.

- Поэтому я и теряюсь в догадках, - не очень уверенно продолжал дю Трамбле, заметивший этот взгляд.

- Могу предложить вам простое решение.

- Какое же?

- Отправиться вместе обратно в Лион.

- Есть ли у вас другое в запасе?

- К сожалению, нет, сударь. Я должен доставить вас к его величеству.

- Вы хотите сказать - "к ее величеству"?

- Почему вы так решили?

- Хотя бы потому, что король был еще слаб, когда вы отправились следом за мной.

- Повторяю, я доставлю вас к королю. Разумеется, королева может находиться подле короля. Таким образом, вы предстанете перед их величествами, если такой ответ вас больше устраивает.

- Признайтесь, господин д'Артаньян, что вы получили приказ о моем аресте от королевы.

Вместо ответа д'Артаньян повернул свою лошадь, ведя под уздцы коня дю Трамбле;

- Послушайте, что это вы собираетесь делать?

- Выполнять приказ, разумеется!

- Вы имеете в виду, что мы не сделаем передышки в Аржантьере?! Но отсюда уже видны его крыши! Нам обоим нужен отдых, господин д'Артаньян!

- Мы возвращаемся в Лион, сударь. - Дю Трамбле помял, что спорить бесполезно. - В таком случае, поедем шагом, иначе мой конь падет прежде, чем мы доберемся до Гренобля, - проворчал он, лихорадочно ища выход из создавшегося положения, которое находил удручающим, но выхода не было.

- Лошадей, конечно, следует поберечь, они ни в чем не виноваты. Не то что люди, - заметил д'Артаньян.

Это замечание мушкетера окончательно лишило дю Трамбле душевного равновесия.

Они продолжали свой путь в молчании. Дю Трамбле поеживался при мысли о предстоящей встрече с королевой-матерью и остальными заговорщиками. Д'Артаньян насвистывал незатейливый мотив и размышлял о более приятных вещах.

Пустынная дорога, по которой они ехали, навевала тоску на дю Трамбле. Он оглядывался по сторонам и проклинал свое невезение. Но фортуна изменчива, о чем не следует забывать в минуты уныния.

В тот момент, когда дю Трамбле пришел к неутешительному выводу, что остаток жизни ему, очевидно, придется провести в Бастилии, сзади послышался отдаленный топот копыт.

И арестованный, и его конвоир, люди бывалые, безошибочно определили на слух, что со стороны Аржантьера к ним приближается целый отряд.

Дю Трамбле заерзал в седле, д'Артаньян продолжал безмятежно насвистывать.

Отряд приближался. Всадники скакали рысью.

- Кто бы это мог быть? Не люблю ночных встреч на дороге, - тревожно обратился к мушкетеру дю Трамбле.

- Кто бы ни был - скачут военные, - спокойно произнес д'Артаньян.

- А что если это какой-нибудь отряд кальвинистов - из тех, что разбежались в разные стороны, после поражения?

- Вряд ли в Дофине кальвинисты рыщут целыми отрядами, - невозмутимо отвечал мушкетер. - Но, во всяком случае, мои пистолеты заряжены.

В тоне мушкетера не чувствовалось никакого бахвальства, он говорил естественно, как бывалый солдат, привыкший к опасности, но не пренебрегающий мерами предосторожности.

Дю Трамбле с невольным восхищением посмотрел на своего спутника. На мгновение он забыл, что находится под арестом.