Андрей Бугаев - День «N». Неправда Виктора Суворова

Суворов В. Последняя республика, с. 163.

История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941–1945. Т. 2, с. 30.

Повторюсь, «объяснению» того факта, что, подтянув якобы к границе огромные силы, располагая несколькими танковыми группировками, изготовившись к удару, кадровая армия потерпела в приграничном сражении жестокое поражение, автор «Ледокола» посвятил всего несколько абзацев.

Речь идет о правом фланге 9-й армии Южного фронта.

Суворов В. Ледокол, с. 232, 233.

Баграмян И. Х. Так начиналась война, с. 116.

Согласно мобилизационному плану в случае начала военных действий большая часть автотранспорта, как для стрелковых, так и для механизированных корпусов, должна была быть привлечена из народного хозяйства. Осуществить передачу зачастую мы просто не успевали.

Баграмян И. Х. Так начиналась война, с. 115.

Штеменко С. М. Генеральный штаб в годы войны, с. 20.

История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941–1945, с. 479.

Вот каким представляла советская военная теория начало военных действий: «Вся организация обороны государственной границы исходила из предположения, что внезапное нападение противника исключено, что решительному наступлению с его стороны будет предшествовать либо объявление войны, либо фактическое начало военных действий ограниченными силами…» (История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941–1945, с. 474). Логично предположить, что и армии прикрытия заняли бы оборону вдоль границы еще до того момента, как мехкорпуса, сосредоточившись, нанесли удар по врагу. В любом случае, войска не только были бы приведены в состояние боевой готовности, но и вышли на оборонительные рубежи вдоль границы, организовав взаимодействие и фронт.

Слово-то какое запросто употреблялось в официальных документах. Или приучили людей, что в факте доноса нет ничего зазорного? Обратили внимание, кто донес? Не случайно пограничные войска подчинялись Наркомату внутренних дел.

Как уже упоминалось, указание пресечь инициативу подчиненных Жуков получил от Сталина. Вместе с тем нельзя не учитывать, что Сталин если не как стратег, то как удачливый, обладающий дьявольским чутьем политический деятель пользовался непререкаемым авторитетом. Он был абсолютно убежден, что войны удастся избежать, и это не могло не отразиться на взглядах тех, с кем вождь соприкасался. Вот слова самого Жукова: «Не скрою, нам тогда (перед войной. — Л.Б.) казалось, что в вопросах войны, обороны И. В. Сталин знает не меньше, а больше нас, разбирается глубже и видит дальше. Когда же пришлось столкнуться с трудностями войны, мы поняли, что наше мнение по поводу чрезвычайной осведомленности и полководческих качеств И. В. Сталина было ошибочным» (Жуков Г. К. Воспоминания и размышления. Т. 1, с. 345).

В оригинале, конечно же, никаких точек нет.

Командующий ПОВО генерал-полковник Ф. И. Кузнецов.

Цит. по: Роман-газета. 1991, № 11, с. 87.

Вновь та же лексика. Как видим, подобные эпитеты — не исключение, а норма, свидетельствующая об уровне культуры, не только и не столько помощников, сколько главы огромного государства.

Проект директивы о приведении войск в полную боевую готовность и развертывании первых эшелонов армий прикрытия был подготовлен заранее. Возможно, с какого-то момента в Генштабе уже не сомневались в скором нападении немцев. Но, скорее всего, допуская, что Сталин прав и войны удастся избежать, вместе с тем пытались сделать все возможное, чтобы удары немцев не застали армию врасплох.

Получив информацию от Жукова и ожидая его и наркома приезда, Сталин вызвал и членов Политбюро. Однако, принимая судьбоносные решения, он не посчитал нужным посоветоваться с кем-либо из своего окружения. Впрочем, никто из них высказать свою точку зрения, если таковая и была, не рискнул.

Возможно, этот человек был неудачливым военачальником, возможно, не до конца соответствовал требованиям надвигающейся войны. Но что бы ни говорили о Тимошенко, следует отдать ему должное. Нам не дано представить, каких усилий стоило наркому не просто не поддакнуть в очередной раз, но возразить вождю. Однако ему хватило твердости и ответственности за судьбу армии и страны.