Боевые операции Люфтваффе - взлет и падение гитлеровской авиации

Истребительная авиация подчинялась командованию истребительной авиации «Запад» до 1943 года, когда в ходе общей реорганизации командование было преобразовано во II истребительный корпус, а стратегическая оборона Германии (как в дневное, так и в ночное время) была поручена I истребительному корпусу (см. карту 25).

На карте показана дислокация немецкой авиации на Западе в начале июня 1944 года. IX авиакорпус продолжал контролировать силы дальней бомбардировочной авиации на севере Франции, в Бельгии и в Голландии, а X авиакорпус, переброшенный со Средиземного моря, взял на себя функции авиационного командования «Атлантика». Это соединение отвечало за действия Хе-177, ФВ-200 и До-217, вооруженных управляемыми бомбами (планирующими бомбами Хе-293 и радиоуправляемыми бомбами FX). На юге Франции торпедоносная авиация находилась в распоряжении 2-й авиадивизии.

Под общим руководством II истребительного корпуса авиация непосредственной поддержки (в основном — дневные истребители) была подчинена переброшенному из Италии II авиакорпусу, которому, в свою очередь, было подчинено авиационное командование «Запад» (или истребительное командование «Бретань»).

Заблаговременно подготовленная переброска сильных подкреплений истребительной авиации была начата с 6 июня и продолжалась несколько дней. Более 200 истребителей были переброшены из Германии за первые 36 часов, и еще 100 прибыли до 10 июня. За это же время противокорабельная авиация была усилена 45 торпедоносцами Ю-88, переброшенными из Германии на юг Франции, 70 дальними бомбардировщиками, направленными из Италии в Бельгию и еще 20 бомбардировщиками из Германии. Таким образом, к концу недели общая численность сил, непосредственно задействованных в отражении высадки союзников, достигла примерно 1000 машин всех типов. Это был максимум возможного. В дальнейшем численность авиации неуклонно сокращалась вследствие высоких боевых и небоевых потерь.

Подкрепления позволили значительно повысить активность немецкой авиации. 8 июня силы непосредственной поддержки совершили максимальное число боевых вылетов — более 500, из которых около 400 пришлось на долю одномоторных истребителей, а остальные совершали штурмовики и двухмоторные дневные истребители. Активность бомбардировочной авиации также усилилась, достигнув в ночь с 7 на 8 июня уровня более 200 самолето-вылетов, распределившихся поровну между дальними бомбардировщиками и противокорабельными силами.

Каковы бы ни были немецкие планы применения авиации непосредственной поддержки против высадки, они были расстроены мощью воздушного удара союзников. Люфтваффе сразу же вынуждены были обороняться, и значительная часть их усилий сводилась к неудачным вылетам и оборонительным действиям в собственном тылу для защиты аэродромов и наземной инфраструктуры. Трудности, вызванные ударами союзников не только по аэродромам, но и по коммуникациям, наземным объектам, базам снабжения, транзитным складам и паркам авиатехники, мощным прикрытием с воздуха войск, высадившихся на плацдарме, и постоянные патрули истребителей союзников над немецкими аэродромами, не позволявшие взлетать немногочисленным разведывательным самолетам, не только дезорганизовали люфтваффе, но и не позволили немцам получить полную картину происходившего на земле и соответственным образом планировать свои действия. Вскоре действия люфтваффе свелись к череде временных мер, призванных облегчить участь самих люфтваффе, а потребности испытывавших мощное давление наземных войск отошли на второй план.

Нехватка специализированных штурмовых авиационных частей, не получавших никаких подкреплений, привела к отвлечению на выполнение этих задач значительной части истребительной авиации, что существенно снижало способность группировки в целом выполнять свои задачи надлежащим образом. Через четыре дня после высадки в штурмовых ударах было задействовано не менее 150 одномоторных истребителей, т. е. около 25 % всех действовавших сил истребительной авиации. Однако такое их применение едва ли было целесообразно, поскольку не имевшие соответствующей подготовки летчики могли добиться лишь очень скромных результатов, а для их сопровождения приходилось отвлекать значительную часть оставшихся сил истребительной авиации.

Дальше так продолжаться не могло, и 12 июня из Берлина пришел приказ всем одномоторным истребителям, задействованным в штурмовых ударах во Франции, немедленно вернуться к обязанностям истребителей. Таким образом, было отменено отданное днем раньше распоряжение командования 3-го воздушного флота как можно скорее оборудовать бомбодержателями все самолеты, поскольку первоочередной задачей считалось нанесение бомбовых ударов, а борьба с авиацией противника — лишь второстепенной. Новые приказы требовали сосредоточивать все истребители для действий против авиации союзников в районах наиболее интенсивных боев на земле с тем, чтобы очистить воздух от самолетов союзников. Таким образом, между командованием 3-го воздушного флота и Берлином возникли разногласия по применению авиации, сразу за которыми последовал вывод из района боев II авиакорпуса. Управление всеми действиями истребительной авиации во Франции перешло непосредственно ко II истребительному корпусу. Таким образом, Бюловиус и его соединение, на которое возлагались такие надежды, были практически сразу отстранены от исполнения обязанностей. Возник первый серьезный кризис.