Гровер Ферр Array - 1937. Правосудие Сталина. Обжалованию не подлежит!

Часть сведений, касающихся Снегова, здесь просто неверна. Например, утверждается, что из лагеря Снегов якобы был «освобожден летом 1953 года». Однако из доступных сейчас документов следует, что Снегов находился в заключении вплоть до марта 1954 года. [92] Реабилитация: как это было. Февраль 1956 — начало 80-х годов. М.: МФД, 2003. С. 524. Ну а «бывший помощник Хрущева А.В. Снегов» [93] Медведевы Ж. и Р. Неизвестный Сталин. С. 84. в действительности хрущевским помощником никогда не был.

Не исключено, что Р. Медведев, как он сам пишет, действительно беседовал со Снеговым. Но, если так оно и было, беседа, похоже, на магнитофон не записывалась, а если запись все же велась, то Медведев почему-то не смог перечитать расшифровку аудиозаписи или еще раз прослушать магнитофонную пленку, поскольку, как нам уже пришлось и еще предстоит убедиться, одни и те же письма Медведев в разные годы цитирует по-разному.

Вот что уж действительно хотелось бы знать: насколько правдивы рассказы Снегова про письма, извлеченные из сталинского стола? Существовали ли когда-нибудь сами документы? И чем мы можем подтвердить или опровергнуть историю Снегова?

I. Письмо Ленина — Сталину.

Из всех писем, упомянутых Медведевым, лишь одно-единственное поддается проверке — это письмо Ленина к Сталину. Правильная дата послания: 5 марта 1923 года. Что подтверждается публикацией документа в официозном советском партийном журнале «Известия ЦК КПСС». [94] Известия ЦК КПСС. 1989. № 12. С. 192–193. Впервые документ был опубликован в годы хрущевской «оттепели» и вошел в т. 54 ПСС В.И. Ленина.

Там же указаны и особенности хранения документов:

«Письмо В.И. Ленина и ответ И.В. Сталина хранились в официальном конверте Управления делами Совнаркома, на котором было помечено: «Письмо В.И. от 5/III—23 года (2 экз.) и ответ т. Ст[алина], не прочитанный В.И. Лен [иным]. Единственные экземпляры». Ответ И.В. Сталиным был написан 7 марта тотчас после вручения ему М.А. Володичевой письма В.И. Ленина».

Вслед за текстом ленинского письма опубликованы архивные атрибуты:

«ЦПА ИМЛ при ЦК КПСС, ф. 2, оп.1, д. 26 004; запись секретаря, машинописный текст; В.И. Ленин, Полн. собр. соч. Т. 54. С. 329–330».

Иначе говоря, подлинники письма Ленина и ответа Сталина хранились в 1989 году в Центральном партийном архиве Института марксизма-ленинизма.

Более того, письма лежали в официальном конверте Совнаркома — органа, переименованного в Совет Министров 15 марта 1946 года, т. е. намного раньше смерти Сталина. Что весьма убедительно доказывает: письмо Ленина Сталину от 5 марта 1923 года всегда хранилось в первоначальном официальном конверте вместе с непрочитанным ответом Сталина. Нет никаких признаков, указывающих, что Сталин держал письмо у себя в столе или в каком-то другом месте.

Если ленинское письмо поначалу хранилось «в одном из ящиков» сталинского стола, а затем перекочевало в архив, то два других документа, несомненно, тоже должны были попасть на архивное хранение. Но вплоть до выхода в 1980 г. медведевской книги никто об этих документах и слыхом не слыхивал. [95] Никто, кроме, разумеется, Снегова. Но снеговская «история», собственно, и подвергается здесь сомнению. Если бы о них стало известно, документы такого рода обязательно оказались бы востребованными антикоммунистами, деятелями вроде Хрущева или Горбачева, в работах поддерживающих их историков.

Любопытно, что в 1988 году при реабилитации Бухарина специальная комиссия Политбюро ЦК КПСС поставила перед собой задачу выявить все ранее неизвестные бухаринские письма и документы, связанные с его деятельностью. Речь в том числе шла и о его послании Сталину со словами «Коба, зачем нужна тебе моя смерть?». Как отмечалось на одном из заседаний комиссии, в следственных материалах такого письма нет. [96] Реабилитация: как это было. В 3 томах. Т. 3. Середина 80-х годов 1991. М.: МФД, 2004. С. 41.

Между тем и сам Медведев знать не знал и ведать не ведал о наличии каких-либо копий. Следовательно, нет оснований считать, что такие документы когда-либо существовали в действительности.

Поскольку «свидетельство Снегова» по поводу ленинского письма от 5 марта 1923 года — единственная часть его рассказа, поддающаяся независимой проверке, — оказывается лживой, нам ничего не остается, как заключить: все сказанное там о других документах, включая, конечно, «предсмертное письмо Бухарина», тоже вранье.