Гровер Ферр Array - 1937. Правосудие Сталина. Обжалованию не подлежит!

Книга-исследование, которую пытливый читатель держит сейчас перед глазами, посвящена драматическим событиям, во многом изменившим ход советской да, пожалуй, и мировой истории — политическим заговорам в среде партийно-правительственной элиты СССР 1930-х годов. Паутина взаимосвязанных и переплетающихся друг с другом конспираций опутала высшие эшелоны государственной власти, получила всесоюзный размах. Заговорщические группы не гнушались ни убийств, ни актов саботажа, ни изменнических контактов с эмиссарами враждебных держав.

В ответ на раскрытие серии антиправительственных заговоров власти санкционировали арест и уголовное преследование многих высокопоставленных чиновников. О некоторых из них стало известно из материалов открытых судебных слушаний на московских процессах, проходивших в августе 1936-го, январе 1937-го и марте 1938 годов. Кризис власти поставил страну на грань национальной катастрофы, поверг партийно-правительственное руководство СССР в состояние «большой паники» — время лихорадочного поиска выхода из тупикового положения, искаженно представленного в исторической литературе как годы «большого террора»…

Так или почти так должны выглядеть события советской истории 1930-х годов, если при этом придерживаться не зазубренных схем «канонических» концепций, а строго следовать документальным источникам. Вряд ли будет преувеличением сказать, что правда о том времени еще не сказана и мы пока лишь в самом начале ее постижения: слишком уж долго политически ангажированные круги в России и за ее рубежами занимались укрывательством объективной информации.

Искаженное видение советской истории поставило авторов перед необходимостью посвятить многие страницы книги историографии. Ибо, как выясняется, почти все, что в научно-исторической литературе написано о заговорщической деятельности оппозиции, на поверку оказывается неправдой. И хуже того — плодом сознательного искажения или замалчивания многих, как теперь становится ясно, неоспоримых фактов советской истории сталинского времени.

Что, конечно, не должно никого удивлять. С самого начала антисталинская историография служила не поискам истины, а целям пропаганды. В СССР эта тенденция берет начало с клевет и наговоров на Сталина и Берию в печально знаменитом «закрытом» докладе Н.С. Хрущева на XX съезде КПСС (1956). Вслед за чем все советские историки ринулись конкретизировать и развивать хрущевскую «партийную линию». В отсутствие же самих первичных источников по истории сталинского СССР (и категорическом нежелании властей их рассекретить) заполучить желаемые «выводы» можно было лишь путем обмана и фальсификаций.

Хрущевская ложь дала обильные всходы на Западе. Роберт Конквест, изобретатель термина «большой террор» как профессиональный пропагандист работал на британские спецслужбы. Его пухлое сочинение в значительной степени опирается на неправды Хрущева и его присных с добавлением источников, которые независимо от своей надежности подбирались по степени их враждебности к Сталину. За Конквестом потянулись многие другие. Вопрос о мошеннической природе историографии хрущевского времени затрагивается нами в главе, посвященной широко известной биографии Н.И. Бухарина, написанной Стивеном Коэном, точнее — ее 10-й (заключительной) главе, где ярко и полно, но в то же время весьма лаконично представлена господствующая ныне концепция политической истории СССР. Опираясь везде, где возможно, на первичные источники, мы стремились показать: доказуема лживость едва ли не каждого из утверждений Коэна ключевой из глав его когда-то очень нашумевшей книги. Более того, легко увидеть, что Коэн располагал кое-какими свидетельствами вины его главного героя — Бухарина, но предпочел скрыть их в угоду своим предвзятым и доныне господствующим представлениям о советском прошлом.

Хрущев и его сообщники добились того, что права познакомиться с архивными документами были лишены даже члены Президиума ЦК КПСС. Но и доныне поистине огромный массив первичных источников, раскрывающих подоплеку и детали заговорщической деятельности антисталинской оппозиции, хранится за семью печатями в архивах Российской Федерации. Гриф секретности снят пока с малой части материалов, а доступ к ним дозволен лишь узкому кругу привилегированных лиц, и, как правило, именно тем из них, кто причастен к тиражированию и актуализации концептуально лживых представлений о советском прошлом.