Лев Ельницкий - Знания древних о северных странах

Vitruv., De archit., VIII, 3, 11.

Рачинское месторождение. А. Бетехин. Минералогия. М., 1950, стр. 63.

См. ВДИ, 1946, № 2, стр. 42; ср. также Οϋργοι у Страбона, VII, 3, 17.

Strab., VII, 3, 17.

Prisc. Pan., fr. 1.

Just., II, 4, 1.

Pol., Strat., VIII, 55.

Strab., VII, 3, 1. Таргитая в качестве сына Зевса-Папая отождествляет со скифским Гераклом Б. Н. Граков (Скифский Геракл. КСИИМК, XXXIV, 1950, стр. 7 сл.), а за ним М. Ф. Болтенко (Herodoteanea. Матерiали з археологii пiвнiчного Причерномор’я, III, Одесса, 1960, стр. 33 сл.). Именем своим он может быть также сопоставлен со скифским Аполлоном-Гетосиром (во фракийской форме Сирегет, засвидетельствованной как в греческой — θεός Σουρεγέθγς О. Wejnreich, Athen Mitteil, XXXVII,. стр. 19, № 88, так и в латинской — heros suregethes. N. Mateescu. Ephemeris Daco-Romana, 1, 1923, стр. 159-эпиграфике). Это еще больше утверждает Таргитая в качестве бога-героя и эпонима племени тирегетов. Живучесть и распространенность этого имени в среде степных евразийских племен свидетельствуется наличием его у авар в VI столетии н. э. и еще позже в монгольском народном эпосе, в форме Тургатай. См. М. Ф. Болтенко, назв. работа, стр. 40.

Plin., NH, VI, 22.

Plin., NH, IV, 89.

Plin., NH, VI, 50. Скифских конников авхов и их вождя-эпонима Авха знает Валерий Флакк (Argon., VI. 60 сл.), а Птолемей (Geogr., V, 8, 27) называет область Авхиду, связанную, несомненно, с этим же племенным именем.

Strab., VII, 4, 7.

Just., III, 4, 8.

Just., VIII, 3.

Steph. Byz., s. v. Τάφραι.

FHG, IV, стр. 353.

IOSPE, 12 , № 244.

Aristoph., Equit., 936.

Val. Flacc., Argon., VI, 145: ditant sua mulctra Satarchen.

Theophr., Hist. plant., II, 2, 6.

Arr., PPEux., 27.

Hippocr., De aëre etc., 22.

Ptolem., Geogr., V, 9, 25.

См. Б. Н. Граков, ВДИ, 1947, № 3, стр. 101 сл.

Plin., NH, VI, 20.

IOSPE, II, 10, 11 и др.

Dion. Perieg., 701слл.

Xenoph., Anab., V, 1, 2 слл. Здесь не лишне напомнить о легендах, рассказывающих об эллинском происхождении ахеев, гениохов, зигов и некоторых других «ахейских» племен северокавказского побережья. Strab., XI, 2, 12. Легенда об эллинском происхождении гелонов скорее всего основывается на сходстве их племенного наименования с древней формой имени эллинов: геллы, селлы, гелоты.

Herod., IV, 22.

Ср. Herod., IV, 18 и 20.

Существование такого пути, а следовательно и каких-либо известий о нем уже в VI столетии до н. э., позволяют предполагать также и некоторые археологические данные о торговых сношениях западной Скифии с Приуральем. См. Б. М. Граков. «Чi мала Ольвiя торговельни звязки з Приураллям». «Археологiя», 1952, стр. 42 сл.

IOSPE, 12 , 16.

Plin., NH, VI, 19.

Mela, I, 116.

Plin., NH, VI, 34; Mela, I, 117.

Herod., IV, 59.

Herod., IV, 23.

Steph. Byz., s. v. Πόρθμιον.

Herod., I, 106.

Ср. H. Stein, Herodotos, I, стр. 127.

Herod., IV, 12.

Присутствие киммерийцев-скифов в Азии подтверждается археологическими раскопками 1956 г. Во фригийском Гордионе (R. S. Joung. Gordion. Am. Journal of Archaeology, 61, 1957, № 4, стр. 319), где отмечен слой пожарища, хронологически совпадающего с киммерийским нашествием. Оборонительные стены Гордиона выдержали сильные атаки со стороны киммерийцев, судя по большому количеству найденных в них бронзовых наконечников стрел скифского типа, в большинстве случаев двуперых. Большое количество двуперых скифских стрел отмечено также при раскопках близ так называемого монумента Мидаса (E. Haspels. PhrygieIII. Céramique ettrouvailles diverses. Paris, 1952, табл. 42а). Впрочем, киммерийцы в Гордионе и вообще в Малой Азии могут быть уловимы не только по следам причиненных ими разрушений. Так, некрополь Гордиона в 1955 г. Дал курганное погребение с двумя конскими скелетами. В инвентаре — бронзовая прорезная бляшка, предметы конской сбруи (AJA, 60, 1956, № 3, стр. 266, табл. 96, рис. 56-58). Хотя восточноанатолийский погребальный обряд знает для более раннего времени спорадически сопровождающие захоронения животных (большей частью, однако, парциальные), это захоронение, не являясь одиноким в некрополе Гордиона, настолько приближается к скифскому обряду, что может быть предположительно отнесено к числу киммерийских. Киммерийско-скифским является, может быть, и найденный в Гордионе кусок чешуйчатого панциря из спекшихся и перержавленных железных пластинок (Anatolian Studies 1, 1951, стр. 9 сл.). Следы киммерийских разрушений обнаружены раскопками в Смирне, где в 1950 г. В развалинах сооружения культового характера найдено много скифских стрел. Разрушение довольно точно датируется последними десятилетиями VII столетия по коринфским керамическим фрагментам. В Богазкеё мы опять-таки находим в изрядном количестве двуперые скифские стрелы, некоторые из них с бородкой (K. Bittel und H. G. Güterbock. Boghazköy I. Neue Untersuchungen in der Hethit. Hauptstadt, 1935, стр. 53 и табл. II). Еще далее к востоку, на Султантепе, раскапывался храмовый комплекс, видимо разрушенный совместными халдейско-скифскими усилиями близ 610 г. до н. э. Об этом свидетельствует, в частности, одно из немногочисленных погребений (№ 3), найденных близ храма, содержащее скелет в скорченном положении, с двумя трехперыми бронзовыми скифскими стрелами и железной поясной пряжкой, а также с костями лошади (S. Lloyd and N. Gökce. Sultantepe. Anatolian Studies III, 1953, стр. 27 сл.)