Валентин Костылев - Жрецы (Человек и боги - 2)

Семена Трифонова, по приказанию секретаря, поволокли из застенка. Трудно было справиться команде с сопротивлением силача. Солдаты потащили Трифонова в каземат Ивановской башни.

Когда Несмеянка остался один, поп снова приблизился к нему и тихо спросил:

- Брат мой, согласен ли ты указать властям воров и злодеев, кои тебе помогали? Вспомни о Страшном суде!

- Эх отец, - покачал головой Несмеянка. - Лучше бы ты заступился за христианина, коего сейчас били у тебя на глазах. А меня оставь в покое.

Секретарь сделал знак попу, чтобы он уходил из застенка.

Поп послушно заторопился. Завернул в черный лоскут крест и Евангелие и вышел вон.

Палачи облегченно вздохнули.

Секретарь откашлялся, молча перелистал лежавшие перед ним бумаги и встал, одернув камзол и поправив бант на груди.

- Милый человек, - заговорил он вкрадчиво. - Ужели мятежи и смуты есть цель жизни человеческой? Не есть ли это лишь застой жизни, разрушение разумной цели бытия? Мятежи ведут к праздности, они расслабляют душевные силы. Но ты нам известен как разумный человек. И должен ты знать, что даже низкое животное и то редко не исполняет своего труда, предназначенного ему богом. Тем более человек создан не для праздности, а он есть раб господина своего. Чего же ради вы зорили своих добрых властелинов, хозяев ваших земель - несчастных вотчинников? Чего добивались вы? Куда и почто вел ты мордву и беглецов-крестьян?!

Несмеянка ответил:

- Вы хотите убить меня. По-вашему, это цель жизни человеческой?! Морить народ голодом, держать его в кабале и за всякое недовольство надевать на него колодки, бить батожьем, плетьми... Это ли, по-вашему, цель жизни человеческой?..

Секретарь кивнул палачам. Они дружно подошли к Несмеянке, деловито стали снимать с него цепи.

- Если цепи мешают тебе говорить правду, мы снимем их с тебя, улыбнулся секретарь.

Ерзавшие по телу Несмеянки холодные, липкие, как ужи, пальцы палачей приводили его в содрогание.

- Ну, брат, цепи сняты. Ждем твоего слова.

- Предательства не жди! Я не Иуда!

- А может быть, скажешь?

- Нет! Не ждите!

Секретарь сел за стол, поморщился и вдруг шлепнул ладонью по столу.

Два палача мигом вывезли откуда-то из угла большое деревянное кресло, усадили в него Несмеянку. Железными скобами они приковали его ноги, руки и грудь к этому креслу. Обвязали кругом ремнями, надели ошейник. Несмеянка теперь не мог повернуть головы.

Секретарь во время подготовки сидел, уткнувшись в свои бумаги, как будто его совершенно не интересовало то, что происходило здесь.

Когда палачи отошли от мордвина, секретарь встал со своего места и тихо подкрался к Несмеянке.

- Видишь? - спросил он подсудимого. - Знаешь, что ты теперь в полной нашей власти?

- Да, знаю, - с трудом ответил Несмеянка, начавший терять силы.

- Но мы тебя можем изъять из тисков. Объяви имена всех воровских людей. Укажи, где оружие, яви нам место становища лесного и донеси, где разыскать вашу мордовку-разбойницу, ушедшую от команды. Вот и все! закончил секретарь. - Ну! Мы ждем!

Палачи замерли в ожидании, глядя на высоко поднятую в тисках неподвижную голову Несмеянки. Лицо его покраснело, натужилось - ремень давил горло. Руки и ноги онемели, стиснутые колодками.

Секретарь мягко, спокойно, как будто бы при самых обыкновенных, будничных обстоятельствах, наклонив свое ухо к лицу Несмеянки, спросил:

- Ты женат?

Несмеянка молчал.

- Пожалей жену... детей... свое доброе имя... Не скрывай ничего! Ну! Ну! Сказывай?!

- Отойди! - насколько хватило сил, ответил Несмеянка.

Секретарь молча пожал плечами, отошел от подсудимого и стукнул ладонью по столу.

Палачи встрепенулись. Московский кат напялил на голову Несмеянки широкий кожаный ремень, который скрутил при помощи винта, и крепко сжал им череп мордвина.

Секретарь сделал знак рукой. Кат остановился. Допрашивающий опять подошел к Несмеянке:

- Ну, как?! - спросил он заботливо. - Больно?!

Несмеянка молчал. Глаза его, налитые кровью и вылезавшие из орбит от туго стягивавшего голову ремня, глянули на мучителя страшным, безумным взглядом.

- Ну, каешься?!

- Нет, - тихо молвил Несмеянка.

- Прибавь! - крикнул кату секретарь.

Кат снова начал вертеть винт. Секретарь дал знак рукой. Кат остановился, пошлепал Несмеянку ладонью по голове:

- Кайся. Хотя и крепка, как я вижу, мордовская голова, но могет лопнуть! Русская легче!.. У каждого народа - своя порода! Э-эх, господи! И захихикал. Прыснули со смеху и два младших палача.