Иван Оченков - Царь

- Мой бедный Михель так гордился тем, что служит вашему величеству. - Всхлипнула она, - Боже, как мы теперь будем жить!

- Вам не о чем беспокоиться, фрау Гедвига, ваши дети - мои дети. Я позабочусь, чтобы вы ни в чем не нуждались.

- Благослови вас бог, Эрика, Август, благодарите его величество!

- Благослови вас бог, государь, - всхлипывая, отозвалась девочка, а мальчик плотно сжал губы и ограничился поклоном.

- Святой отец, - обернулся я к пастору, - позаботьтесь, чтобы все было пристойно.

Видеть семью фон Визена было невмоготу, и я поспешил выйти из кирхи. Остановившись на пороге и вздохнув полной грудью, я собирался уже вскочить на коня, но заметил, что в толпе местных жителей стоят старый Фриц и Лизхен с маленькой Мартой. Не обращая внимания на любопытные взгляды, я подошел к ним.

- Давно вы здесь?

- Мы знали, что вы непременно придете попрощаться с господином майором, - чуть дребезжащим голосом пояснил старый Фриц. - Сказать по правде, я полагал, что лучше подождать вас дома, но Элизабет настояла, и я пошел с ними.

- Ты не ошибся, старина, но почему вы не стали ждать меня.

- Прошу меня простить, ваше величество, - присела в книксене Лизхен, - но я боялась, что вы опять не пожелаете навестить нас.

- У меня было много дел.

- О, не подумайте, я никогда бы не осмелилась упрекать вас, но...

- Что, но?

- Я боюсь.

- Боишься, но чего?

- Всего, мой господин. Я никогда не была трусихой, да и профессия маркитантки не для робких... но теперь я боюсь! Боюсь всего. Того что вы больше не придете и мы с малышкой Мартой останемся одни. Того что ваши подданные сделают что-нибудь ужасное с нами. Мы совсем чужие в этой стране и я постоянно боюсь, что с нами что-то случится.

- Что ты хочешь Лизхен? - устало спросил я свою многолетнюю любовницу.

- Наверное, не стоит вести такие разговоры на улице, - ворчливо прервал нас старый Фриц. - У местных скоро уши отвалятся от любопытства.

- К черту любопытных! Раз уж вы пришли сюда, я хочу знать, что вам нужно?

- Скажите, Иоганн, - помялась Лизхен и пытливо взглянула мне в глаза, - вы ведь не собирались сегодня навещать нас?

- Что за вопрос.

- Вы даже не попытались меня опровергнуть... значит это, правда.

- Полно, Лиза, что за идеи тебе приходят в голову!

- Иоганн, я хочу уехать. Я очень боюсь за себя и за маленькую Марту. Два года назад, когда Анна уговорила Карла уехать, я думала что она дура. Вы ведь благоволили к ней, да и Карл был у вас на хорошем счету, а его кузен того и гляди станет генералом. Но она уговорила его все бросить и вернуться в Германию. И вот теперь я понимаю, что это я дура, а Анна все сделал правильно. Может быть, Карл не сделает такой карьеры, как Хайнц, но они будут иметь свой дом, семью и спокойную жизнь.

- Ты хочешь спокойной жизни?

- Да хочу, для себя и для дочери. Разве это так много?

- Послушай меня, девочка, если ты хочешь уехать, то я не стану тебя задерживать. Я знаю, ты кое-что скопила и вполне сможешь устроиться на новом месте и жить припеваючи. Но я ни за что не позволю тебе увезти дочь. У меня слишком много врагов, и если хоть кто-нибудь догадается кто отец малышки Марты, я не дам за вашу жизнь и медной полушки. Эти люди никогда не решаться бросить мне открытый вызов, но с удовольствием отыграются на вас. Ты боишься, и я это понимаю, но если вы не будете рядом со мной я не смогу защитить вас.

Закончив говорить, я наклонился и подхватил девочку на руки. Обычно она дичилась меня и старалась вырваться, если я пытался приласкать ее, но на этот раз малышка была на удивление смирной и лишь удивленно моргала своими пронзительно голубыми глазками. Поцеловав дочку, я вернул ее на землю и, вернувшись к коновязи, вскочил в седло.

- Если Анна хотела спокойно жизни, - сказал я Лизхен на прощание, - то она сделала чертовски неудачный выбор.

Покинув Иноземную слободу, я остановился в нерешительности. Возвращаться в Кремль не хотелось совершенно, в последнее время его стены просто давили на меня, не давая не свободно вздохнуть.

- Куда прикажешь, государь? - подал голос, едущий за мной по пятам Вельяминов.

- Никита, а у тебя баня топлена? - неожиданно спросил я него.

- Коли повелишь, так недолго и истопить, - пожал плечами в ответ окольничий.

- Ну, раз недолго, так поехали.

Как оказалось, баню все-таки топили и вскоре мы и присоединившийся к нам Анисим, до исступления хлестали друг друга вениками, изнемогали от жары на верхней полке и наконец, измученные, но чувствующие себя чистыми душой и телом сидели бок о бок на лавке в полутемной горнице. Тихонько скрипнула дверь, и к нам зашли Алена и названные дочери Пушкарева. Девушки принесли квас, оказавшийся как нельзя кстати.