Тадеуш Квятковский - Семь смертных грехов

Брат Макарий потянул носом и почувствовал хорошо знакомый запах. Он поглубже втянул воздух, наслаждаясь винным ароматом.

- Плату им везут, - грустно заметил квестарь и еще раз потянул носом. - Ты правду говоришь, женщина. Страшно вот так умирать, с пересохшей глоткой. Страшно.

Тут судья, у которого глотка, видимо, тоже пересохла, приказал остановиться и перетащил одну из бочек в свою телегу. Там ее немедленно открыли и начали распивать. Квестарь приподнялся на цыпочки и крикнул:

- Дайте же немножко несчастному осужденному, а то он подохнет раньше времени.

Но те, увлекшись выпивкой, даже не расслышали его просьбу. А подручные палача заставили его опять лечь в телегу и замолчать. Наконец двинулись дальше. Когда процессия добралась до просеки, было уже под вечер. Деревья купались в багряных лучах заходящего солнца. Судьи соскочили с телега и выстроились в ряд, крича друга на друга и переругиваясь, как мужики на ярмарке.

Посредине просеки стояли, невдалеке одна от другой, две ели. Возле каждой была навалена гора смолистых поленьев, сухого хвороста и соломы высотой в несколько локтей. Из-за этой кучи едва виднелись зеленые верхушки деревьев.

Подручные несколькими ударами топора разбили в щепы бочку, где сидела женщина. Поднявшись на ноги, она зашаталась и упала. Палачи подхватили ее, подвели к костру, уложили на самом верху и прикрыли сухими еловыми ветками. Несчастная уже не сопротивлялась и не кричала.

- Так и ты погибнешь, - прошептал отец Ипполит, приблизившись вплотную к брату Макарию. - Я дал обмануть себя только один раз, негодник.

- Два раза, отец мой, два раза, - ответил квестарь.

Отец Ипполит опешил. Он сделал шаг назад и провел рукой по лбу.

- Когда же в другой раз?

- Да сейчас.

- Сейчас? Как так?

- А вот так. Клад спрятан, и я знаю, где он лежит.

- Окаянный!

- А тебе не скажу. Кармелит злобно фыркнул и задумался. Потом, приблизившись к квестарю, ласково сказал:

- Если скажешь, останешься жив.

- Нет у тебя такой власти, отец.

- Есть. И я охотно сделаю это назло тенчинской старухе. Скажи, где клад?

- В надежном месте. Там алмазы, золотые браслеты, рубины, много рубинов.

- Будешь на свободе.

- Так ты веришь мне?

- Если обманешь, погибнешь на костре. Квестарь почесал бородавку, в таких случаях она всегда сильно зудела.

- А теперь скажи, за что меня хотят сжечь на костре? За дьявольские дела или за то, что знаю, где клад?

- За дьявольские дела.

- Ну, тогда придется тебе сжечь меня. Раз я дьявол, стало быть, меня нужно сжечь. И драгоценности ведь тоже дьявольские.

- Какие бы ни были, это - драгоценности.

- Так, говоришь, сказать тебе, где они?

- Скажи и будешь на свободе.

- А суд? А этот приговор?

- Банда дураков! Они делают то, что я им прикажу. Где клад?

- В одном дубе, в дупле.

- Где?

- Я должен с тобой пойти, отец, иначе ты не найдешь.

- Найду.

- А кто поручится, что ты освободишь меня?

- Не веришь слову монаха?

- Ни капельки, преподобный отец.

- Наш орден всегда выполняет то, что обещал.

- Теперь уж я никому не верю.

- Ну, так тебя сожгут, а пепел ветер развеет.

- Пусть развеет.

- Не будь дураком, и ты сумеешь сбежать.

- Эге, раньше ты говорил: "будешь на свободе", а теперь - "сумеешь сбежать".

- Сделаю, как ты захочешь.

- Пойдем же, это недалеко.

- Так сразу нельзя. Надо церемонию закончить.

- И сжечь меня? Слуга покорный!

- Глупец. Ты взойдешь на костер, а я сделаю так, что обряд не будет свершен. Скажи только, где клад.

- Я же сказал: в дупле дуба.

- Где?

- Я проведу тебя кратчайшим путем.

- Нет, ты скажи.

- Отец мой, ведь я не член суда, которого можно считать дураком.

- Ты хитрец.

- Что поделать, таков мой недостаток.

- А где гарантия, что ты не обманешь меня, если я спасу тебя?

- Слово квестаря.

- Я никому не верю.

- Если не веришь, тогда разводи поскорее огонь.

- Час приближается. Во имя бога заклинаю тебя, где клад?

Брат Макарий, теряя терпение, покачал головой и глубоко вздохнул.

- В дупле.

- Ах ты, дьявол! - прошипел отец Ипполит. - Если обманешь, не миновать тебе ада.

- Значит, если я укажу, где клад, то райские ворота будут открыты для меня? Неплохо!

Палачи уже закончили приготовления у того костра, где лежала ведьма. Видя, что отец Ипполит занят разговором с другим осужденным, они остановились, не зная, что делать дальше.

- Да, вот что, - прошептал квестарь, - ценностей столько, что хватит в уплату за двоих. Ты эту женщину отпустишь?