Владимир Лапенков: История нетрадиционной ориентации. Легенды и мифы всемирной истории.

Тут легче перечислить достоверные факты, нежели те, что вызывают сомнения и вокруг которых уже выстроено огромное количество исторических гипотез. В древней истории от ошибок не застрахованы и вполне серьезные авторы, а здравые мысли высказывают, порой, и любители. Современные дилетанты без труда находят предшественников, спорят или соглашаются друг с другом и ссылаются на фундаментальные исследования, находя там удобные для своих построений цитаты.

Очевидно, все дело в степени: следует по возможности отличать нормальное выдвижение рабочих гипотез от «идеи фикс» и поэтических озарений, подчас граничащих с паранойей или с провокациями постмодернистов [1] Постмодернизм — течение мысли, в которой отсутствует представление о квалификации, объективной реальности и прочих скучных вещах. Пришел Вася Пупкин и сказал, что никакого Наполеона никогда не было. Почему?! А просто Васе Пупкину так хочется. Или пришел Виктор Суворов и сказал, что у Гитлера не было ни одного хорошего танка… Много чего можно сказать, и постмодернисты — довольно веселые ребята. . Понятное желание «себя показать» здесь далеко не главное, главное все же сводится к проблеме «восстановления исторической справедливости». Вот где чувство личной неустроенности часто неотрывно от чувства национальной униженности. Возникают особые миры — миры особых историй и особых идеологий. «Русский»/«славянский» мир (он же — «антинорманнский»), «германский» (он же — «нордический»), «пантюркистский», «еврейский» — каждый из них требует полнейшего превосходства над прочими, непременного опровержения всех других идей и посрамления их носителей.

Маргинальная наука отмечена тотальностью обобщений и апокалиптическим ожиданием будущего торжества Истины. Нередко она интересна еще и своим специфическим литературным стилем, ярким психологизмом, личными пристрастиями своих творцов, их ненавистью или любовью к кому-то. С нашей стороны вовсе не следует видеть здесь призыва к «избиению младенцев» или к торжеству интеллектуально-разгрузочных дней, во всяком случае речь не только об этом.

Как пишет американский фантаст, философ и психолог Р.А. Уилсон, «из-за присущих нейрологии приматов рефлексов защиты территории, некоторая часть информации не просто игнорируется, но даже активно опровергается… Если мы осознаем в себе эту склонность и стараемся ей противостоять, то добровольно отыскиваем "чуждые" нам сигналы и, к примеру, как советовал Бертран Рассел, читаем периодические издания представителей оппозиционных туннелей реальности».

То есть нужно бы слышать, что говорят другие… Но можно ж того и не делать!

Сегодня не только книжные прилавки завалены подобного рода литературой, ничуть не меньше ее в Интернете. Мы здесь не будем подробно рассматривать скандальную теорию школы Носовского-Фоменко и их последователей ей, после долгого молчания критиков, уже посвящены серьезные статьи и целые книги-опровержения. С другой стороны, нельзя не отметить определенной системности этой теории и широкого (пускай чисто формального) использования научного аппарата. Возникает любопытный парадокс: сочетание научной формы с антинаучным содержанием. Но популярность «новым хронологам» принесла отнюдь не форма и не критика (подчас вполне справедливая) традиционных методологий, а капитальная переделка и переосмысление исторических анналов, шокирующая новизна как таковая. Подобную ситуацию, наверное, лучше сравнить не с научной, а с художественной революцией, в частности с явлением дадаизма, с поп-артом или с постмодернизмом. Что ж, публика платит за зрелище.

На первый взгляд может показаться, что история пятитысячелетней давности, к примеру, весьма далека от злобы сегодняшнего дня. Не скажите, это как посмотреть. Известная исследовательница эпохи бронзы Мария Гимбутас (1921–1994) считает, что европейцам до вторжения индоевропейских кочевников около 5 тыс. лет назад с территории современной России и Украины сексуальная эксплуатация женщины была не свойственна. Более того, Европа до вторжения индоевропейцев не знала войн, разрушенных городищ и тендерного (полового) «доминирования». Там еще поклонялись не воинственной индоевропейской троице (боги неба, грома и преисподней), а Великой Богине, изображения которой («палеолитические венеры») встречаются по всей Европе, начиная с прихода туда (около 35 тыс. лет назад) кроманьонцев. Соответственно, тогда же происходит и сдвиг общественных ценностей в сторону развития все более эффективных техник разрушения. Это сопровождается фундаментальными идеологическими сдвигами. Главный «сдвиг» — это сознание, которое приписывается воину, жившему в древней Европе.