Джон Эплби - Иоанн, король Англии. Самый коварный монарх средневековой Европы

Статья 10. Взимание процентов, пусть даже небольших, считалось в то время ростовщичеством и было запрещено церковью. Любой человек, решившийся взять деньги в долг, находился в беде, а церковь запрещала христианину получать доход от неприятностей соседа. Поэтому деньги в долг давали только евреи. Из-за высокого риска этого занятия и их монополии на него проценты оказывались исключительно высокими. Нормальный уровень процентной ставки колебался между 50 и 75 процентами годовых.

Если человек умирал, оставшись должником еврея, а его наследником был несовершеннолетний, доходы с наследства которого шли к его опекуну, а проценты быстро накапливались, когда наследник наконец получал землю, все его имение могло уйти на покрытие долга и процентов. Чтобы этого не было, глава 10 устанавливала, что в такой ситуации «долг этот не будет давать процентов, пока наследник умершего будет несовершеннолетний, от кого бы он ни держал свою землю. Если долг этот попадет в наши руки, мы взыщем только то имущество, которое значится в долговом обязательстве».

Это положение помещалось в договор между королем и его баронами и распространялось на всех наследников независимо от того, держали они землю от короля или от посредствующего сеньора, потому что евреи и, в первую очередь, их денежные дела находились под прямым надзором короны. Иоанн вымогал у них столько денег, сколько мог, и по сложившейся практике корона наследовала треть поместий умершего еврея. Таким образом, король нередко становился владельцем обязательств, которые составляли большую часть собственности евреев. Чтобы не позволить Иоанну требовать проценты с обязательств, которые были запрещены для евреев, эта статья и предусматривала взыскание лишь той суммы, которая указана в долговом обязательстве.

Статья 11. Предыдущая статья запрещала накопление процентов, пока наследник является несовершеннолетним, но она не защищала поместье от захвата для выплаты основной суммы долга. Настоящая статья устраняет это упущение, устанавливая, во-первых, что вдова «должна получить свою вдовью часть и ничего не обязана давать в уплату этого долга»; это сохраняло треть собственности от захвата. Во-вторых, «если у умершего остались дети несовершеннолетние, им должно быть обеспечено все необходимое, соответственно держанию умершего». И в-третьих, должны быть выплачены все повинности, следуемые сеньорам умершего. Только «из остатка должен быть уплачен долг».

Статья 12. Одна из основных жалоб баронов заключалась в том, что вымогательство королем щитовых денег — скутагиев и пособий — стало тяжелее, чем когда бы то ни было раньше. Каждый держатель земли от короля в обмен на военную службу получал надел, давая обязательство служить королю во время войны во главе определенного числа рыцарей. Во времена Генриха I королю иногда было удобнее нанимать наемников, чем зависеть от своих вассалов. Соответственно им дозволялось выплачивать деньги, на которые король мог нанять наемников, а не служить лично.

Эта выплата, известная как щитовые деньги, или скутагий, устанавливалась одинаковой для каждого рыцарского лена. Иными словами, если барон должен обеспечить предоставление сорока рыцарей, а скутагий установлен в размере двадцати шиллингов с рыцарского лена, как это было в 1210–1211 годах, сумма выплаты составляет сорок фунтов. Король не предоставлял своим баронам права выбора — личная служба или скутагий. Если он требовал личной службы, они должны были или предоставить ее, или купить освобождение за более высокую плату. Если барон не согласится ни на то ни на другое, он подлежал лишению земли или очень большому штрафу.

Иоанн полагался именно на скутагий для оплаты своих войн на континенте, в Шотландии и Уэльсе. Он требовал скутагий чаще и по более высокой ставке, чем его отец или брат. Генрих II истребовал семь скутагиев за тридцать пять лет, и только один из них был рассчитан по ставке большей чем двадцать шиллингов с рыцарского лена. Ричард, несмотря на большие расходы в Крестовом походе и затяжной войне с Филиппом, собрал только четыре скутагия за десять лет, и ни разу — по ставке, превышающей двадцать шиллингов. Иоанн, однако, потребовал одиннадцать или двенадцать скутагиев за пятнадцать лет, и все они, за исключением двух, были рассчитаны по более высокой ставке, чем двадцать шиллингов. Не исключено, что он потребовал бы больше, но конфискация доходов церкви во время интердикта на время дала ему достаточно средств. Частота и размеры скутагиев Иоанна вызвали протест баронов. Последний скутагий 1213–1214 годов, рассчитанный по ставке три марки, большинство из них отказалось платить.