Кирилл Якимович - На фланге линии Маннергейма. Битва за Тайпале

Во многих описаниях «Зимней войны» холодная погода характеризуется только как союзник финнов. И это было действительно так, но с одной оговоркой — в условиях суровых труднопроходимых лесов Северной Карелии. Там, где колонны советских войск вытягивались по одной-двум имеющимся дорогам, они становились легкой добычей для мобильных финских лыжных отрядов, внезапно нападавших из леса и расчленявших и окружавших неповоротливые формирования противника. Попавшим в окружение и отрезанным от своих тыловых баз частям РККА холод и голод доставлял трудноописуемые страдания.

Однако в позиционных боях Карельского перешейка, когда противоборствующие стороны разделены четкой линией фронта, холод стал союзником Красной армии. Когда морозный воздух обжигает лицо, а окостеневшие пальцы с трудом сгибаются на спусковом крючке, самое большое желание у любого солдата — забиться в теплую натопленную землянку. Поначалу в неглубоком тылу с отоплением укрытий для личного состава 7-й дивизии не было проблем, и дым от труб блиндажных печурок свободно поднимался к небу. Но в середине января над советскими позициями за Тайпалеен-йоки, в районе Неосаари, в воздух взмыл аэростат. Гигантская серебристая «колбаса» с оперением в хвостовой части колыхалась в бледно-сером небе, неся в себе угрозу для оборонявшихся. Впервые наблюдавшие это изобретение финские солдаты поначалу не поняли, зачем «рюсся» вывесили над рекой этого монстра. И только приглядевшись, они увидели под брюхом у аэростата висящую на канатах небольшую корзину, в которой сидел наблюдатель. Теперь все их позиции могли просматриваться противником, а многочисленные дымки легко выдавали тыловое расположение рот и батальонов.

Конечно же, аэростат — штука капризная, и он мог применяться только в ясную и спокойную погоду. Но особенность здешней зимы в том и состоит, что чем тише и солнечней погода, тем крепче мороз. И финны стали ненавидеть мороз. В ярком свете январского дня, когда световой день пусть ненамного, но все-таки больше декабрьских, когда солнечный свет заставляет сухой снег переливаться всеми цветами радуги, советская авиация и артиллерия стала вызывать у финнов самые значительные потери в условиях наступившего прекращения крупных лобовых атак. «Сталинские соколы» с красными звездами на плоскостях иногда появлялись совсем незаметно, потому что гул многочисленных моторов был неразличим на фоне артиллерийской канонады, а заходившие с юга самолеты своими блестящими фюзеляжами почти не выделялись на залитом солнцем небе. Иногда количество бомбардировщиков доходило до ста машин за один налет. Они отделялись от основного строя тройками или пятерками и с пронзительным воем пикировали на чернеющие среди белых полей перелески, которые мгновенно взмывали в воздух перемолотой с осколками гранита, бревен и человеческих останков землей. Холод гнал свободных от боевого дежурства бойцов в блиндажи, и если в него попадала авиабомба или крупный снаряд, раскапывать ощетинившуюся остатками бревен воронку в поисках уцелевших людей уже не имело смысла.

Наряду с налетами с земли и с воздуха, которые стали ежедневными, напор на передовые позиции в Теренттиля и Кирвесмяки также не ослабевал. Тщательным образом обдумав ситуацию, Тимошенко направил в войска директиву не только об изматывании противника авиационными и артиллерийскими ударами. В руководстве к действию фронтовым соединениям приказывалось периодически пытаться расшатать оборону финнов вклиниванием и расчленением их передовой посредством захвата отдельных огневых точек.

На Тайпале эту задачу попытались выполнить по-особенному. Как уже говорилось, чтобы подойти к финским позициям, необходимо было преодолеть обширные открытые поля, которые насквозь простреливались из пулеметов и винтовок. И чтобы подготовить плацдарм для последующих атак, войска стали применять тактику подкопа.

Ночи стали озаряться работой подрывников. Советские саперы закладывали заряды, подрывали их, а затем рыли траншею до воронки. Затем они опять закладывали заряд и опять тяжелыми кирками долбили мерзлую землю, расчищали проходы для своей пехоты, перекусывали колючую проволоку и подводили траншеи как можно ближе к передовым позициям неприятеля. После такой адской работы в снегу, под свистящими пулями, на некоторых участках между противниками оставалось не более пятидесяти метров. Одновременно с этим артиллерия РККА старалась прикрыть своих солдат, нанося массированные удары не по определенным узлам финской обороны, а по площадям. Довольно скоро поля, разделявшие противостоящие войска, покрылись сетью кривых неглубоких траншей, узкими длинными змеями подползавших к передовой противника.