Кирилл Якимович - На фланге линии Маннергейма. Битва за Тайпале

А на Тайпале продолжались бои. Если не считать ежедневных проб финской обороны, предпринимаемых небольшими группами красноармейцев и многочасовых обстрелов и бомбардировок, то последнюю существенную попытку прорвать финские позиции до наступления Нового, 1940-го, года советские войска предприняли 29 декабря в районе Теренттиля. В этот день красноармейцы опять попытались продвинуться по уже обильно политому кровью руслу ручья Мустаоя в глубь финской обороны с помощью полевой артиллерии, установив орудия и ведя огонь почти в упор по амбразурам финских укреплений. Но на следующую ночь батальон финнов оттеснил их назад, восстановив положение.

В рассказах о той короткой войне январь часто характеризуется как месяц относительного затишья. Действительно, по сравнению со штурмовыми днями декабря и финальным наступлением февраля, крупных боевых операций, в которых бы одновременно участвовали целые войсковые соединения, не велось. Но напор на финнов не ослабевал по всему фронту, включая Тайпале. Согласно новым указаниям командования, советские войска начали использовать тактику изматывания противника многочасовыми артиллерийскими обстрелами и бомбардировкой с воздуха. После каждой такой «обработки» в бой шли советские пехотинцы, пытавшиеся вклиниться в перепаханную снарядами и бомбами финскую оборону и занять выгодные позиции для последующего решающего штурма. Но ни одна такая атака в течение всего января не смогла обеспечить надежного закрепления 49-й и 150-й дивизий на новых рубежах. Линия фронта оставалась неизменной. Впрочем, в январский период советско-финского конфликта штабы 7-й и 13-й армий и не ставили себе задачу прорвать финские укрепления. Не имея детального представления о характере обороны противника, фронтовым подразделениям отдавался приказ разведать обстановку боем. И те шли на штурм, теряя людей, но выявляя огневые точки, нанося на карту местоположение ДОТов и минных полей, чтобы в момент будущего наступления сломить непокорного врага.

Уже 2 января 1940 года орудия на Тайпале загрохотали с новой силой. После артиллерийского обстрела, длившегося пять с половиной часов, советские войска атаковали финские позиции в районе деревни Кирвесмяки, но были отброшены. Через два дня все повторилось с точностью до минуты, и опять атакующая пехота РККА была рассеяна плотным огнем обороняющихся. Казалось, финские позиции были сделаны из гранита, а советское командование никак не хотело отказаться от тактики упрямых попыток взять их в лоб. После каждого огневого налета финские солдаты занимали свои позиции и отбивали пытающихся атаковать советских солдат. День за днем авиация Советского Союза обрушивала на финнов свой многотонный смертоносный груз. Артиллерия наносила массированные удары, вздымая в небо тонны мерзлой земли. Но каждый раз финны поднимались словно из-под земли и встречали неприятеля огнем. Сказывался финский «сису».

Для того чтобы понять, что такое дух «сису», необходимо сделать небольшое отступление. Само по себе это слово стало широко известно мировой общественности именно в «Зимнюю войну», когда журналисты всего мира (в число коих советские труженики пера, естественно, не вошли) стали описывать «непоколебимую уверенность и героизм маленького финского народа, вступившего в схватку с гигантским „красным Голиафом“». Они смаковали фотографии заиндевелых колонн техники 44-й дивизии в северной Карелии и страшные снимки заснеженных трупов в валенках, шинелях и буденовках, убитых финскими стрелками из группы подполковника Сииласвуо. И одновременно с этим они восславляли «сису».

«Сису» не имеет прямого перевода ни на один язык мира. По аналогии это можно выразить как «стойкость», «упорство», «сила воли». Но это все не точный перевод. «Сису» — это образ жизни, мыслей и характера финнов. Финский писатель Айни Раянен так выразил свое понимание, или, если хотите, свое объяснение этого понятия: «Неудивительно, что „сису“ является словом, которое невозможно перевести. Ни один другой язык не имеет слова, которое реально передает значение, и это вероятно потому, что ни одна страна никогда не нуждалась в этом качестве. „Сису“ относится не только к мужеству и оптимизму, но и к концепции стиля жизни, состоящему из идеи, что „пусть я никогда и не достигну желаемого результата, но я посвящу всю свою жизнь достижению того, во что я верю…“» [52] Trotter W. R. A Frozen Hell. Algonquin Books of Chapel Chill, 1991.