Игорь Минутко - Искушение учителя. Версия жизни и смерти Николая Рериха

И в заключение один любопытный Документ, свидетельствующий о том, что в операции по подготовке подписания советско-японской конвенции, в которой главная роль отводилась Рериху, инициатива принадлежала стратегам с Лубянки. В наркомате иностранных дел знали о ситуации лишь в общих чертах, и документ этот отражает постоянное соперничество, если не сказать — вражду советских дипломатов тех лет и спецслужб СССР.

1 марта 1925 года, то есть в день открытия советского посольства в Японии, была отправлена следующая депеша.

Товарищу Крестинскому

Уважаемый товарищ!

Пожалуйста, не упускайте того полубуддиста-полукоммуниста, о котором вы мне в свое время писали, прислав его «доклад», и который связан с товарищем Астаховым. У нас до сих пор не было такого серьезного мостика в эти столь важные центры. Ни в коем случае не надо потерять эту возможность. Как именно мы ее используем, это потребует серьезного обсуждения и подготовки. Кто именно за отъездом товарища Астахова из Берлина47 будет этим заниматься? Надо это поручить кому-нибудь понимающему Восток и интересующемуся восточными делами.

Г.В. Чичерин

Нарком иностранных дел СССР

I.III. 1925 г.

Москва

В марте 1925 года Николай Константинович Рерих появляется в Сиккиме. Встреча с женой и сыном. Более чем радушная встреча с подполковником Бейли, но Николай Константинович чувствует некоторую настороженность в своем английском друге.

— Он что-то знает, — говорит вечером Елена Ивановна мужу. — Или догадывается.

Им еще не известно, что Трансгималайская экспедиция под пристальным наблюдением британской разведки, хотя подполковник Бейли, английский резидент, нанес Рерихам ответный дружеский визит. Между прочим («Посмотрите, какая в Штатах отличная гербовая бумага для документов!») показан американский экспедиционный паспорт, то есть «миссия Рериха» продолжается по намеченному маршруту под флагом североамериканских Соединенных Штатов.

Они спешат: проходит несколько дней, и экспедиция из Дарджилинга через Калькутту (здесь Рерих прощается со своим «научным секретарем» Шибаевым — у Горбуна срочные дела в Европе) перебрасывается в западные Гималаи, в столицу Кашмира Сринигар.

В нашем повествовании не будет подробного описания этого грандиозного подвижнического и безусловно героического путешествия Рерихов, его перипетий, гигантской работы — этнографической, культуроведческой, археологической, историко-исследовательскои и прочей — проделанной ими на всем пути, растянувшемся на десятки тысяч километров; не будет перечисления бесчисленных городов, поселений, монастырей, исторических местностей (по которым «прошел Будда»), описания неповторимой величественной красоты Гималаев — гор, долин, водопадов; не будет перечисления народностей, населяющих эти земли, и их религий; путешественники много раз достигали мест, куда действительно не ступала до сих пор нога европейца. И все это в дальнейшем найдет отражение в сотнях картин Николая Константиновича (наброски делаются буквально в седле и в палатке, под завывание высокогорной метели или крики шакалов, вплотную подошедших к лагерю экспедиции), в собранных коллекциях, записях и отца, и сына. Тех, кто захочет подробно познакомиться с историей и географией Трансгималайской экспедиции Рерихов, я, автор этого во многом драматического (во всяком случае, для меня) романа, адресую к трем книгам: Николай Рерих, «Алтай — Гималаи»; Юрий Рерих, «По тропам срединной Азии»; К. Н. Рябинин, «Развенчанный Тибет». Но лучше всего обратиться к этим чрезвычайно интересным сочинениям — пусть не упрекнут меня читатели в нескромности — после прочтения беллетризированного исследования феномена Николая Рериха, которое сейчас вы держите в руках: без этого чтения многое, скрытое в подтексте этих книг или зашифрованное, останется для вас непонятным. На примерах из дневника Николая Константиновича «Алтай — Гималаи» в этом скоро можно будет убедиться.

…Итак, первая долгая остановка — Сринигар, столица индийского княжества Кашмир. Рерих спешит к монгольской границе, по намеченному маршруту (для подполковника Бейли), на самом деле к советско-китайской «разделительной полосе». И первая задержка: дальнейшее продвижение экспедиции к Леху, столице княжества Ладак, всячески тормозит местная британская администрация в лице резидента правительства Его Величества короля Георга V в Кашмире Джона Бари Вуда.