Евсевий Памфил - Жизнь Константина

Итак, пусть и неосторожный вопрос, и необдуманный ответ прикроются в каждом из вас взаимным прощением, ибо повод к вашему спору не касается какого-либо главного учения в законе, вы не вносите какой-либо новой ереси в свое богослужение, образ мыслей у вас один и тот же, поэтому вы легко можете снова прийти в общение [206] .

Когда вы состязаетесь друг с другом касательно маловажных и весьма незначительных предметов, тогда самое несогласие ваших мыслей не позволяет вам управлять таким множеством народа Божьего и не только не позволяет, даже делает это противозаконным [207] . А чтобы представить вашему благоразумию небольшой пример, скажу следующее: знайте, что и самые философы, следуя одному учению, живут в союзе, если же нередко в рассуждении [208] какого-нибудь частного мнения и разногласят между собой, то, разделяясь степенью [209] знания, по однородности своей науки, тем не менее, сходятся друг с другом. А когда так, то не гораздо ли справедливее вам [210] , поставленным на служение великому Богу, проходить это поприще [211] со взаимным единодушием? Подвергнем сказанные нами слова большему обсуждению и особенному вниманию: хорошо ли будет, если, по поводу мелочного и суетного словопрения между нами [212] , брат восстанет на брата [213] и собрание почтенных лиц [214] разделится нечестивым разномыслием? Хорошо ли будет, если это произойдет через нас, поскольку мы будем спорить друг с другом о мелких [215] и вовсе ненужных предметах? Подобные споры — дело черни, и более приличны детскому неразумию, нежели вниманию [216] мужей священных и разумных [217] . Отдалимся же добровольно от дьявольских искушений. Великий Бог, общий Спаситель наш, излил для каждого [218] один и тот же свет. Позвольте же мне, служителю Всеблагого, довести под его Промыслом ревность мою до конца, чтобы посредством воззваний, пособий и непрестанных внушений, привести его народы в состояние соборного общения [219] . Если у вас, как я сказал, одна вера и одинаково разумение нашей [220] веры, если также заповедь закона общими своими частями обязывает душу к совершенно одинаковому расположению, то мысль, возбудившая вас к мелочному спору и не касающаяся сущности всей веры, пусть ни под каким видом не производит между вами разделения и ссоры. Говорю это не с тем, что хотел бы принудить вас совершенно согласиться касательно того маловажного или какого бы то ни было другого вопроса [221] , потому что достоинство вашего служения [222] может сохраниться неприкосновенным, общение ваше во всем может быть соблюдено ненарушимым, хотя бы между вами и оставалось какое-нибудь разногласие в отношении к частному и неважному предмету [223] . Так как все мы хотим от всех не одного и того же, то и вы управляетесь не одной и той же природой или мыслью. Итак, в рассуждении божественного Провидения, да будет у вас одна вера, одно разумение, одно понятие о Существе Всеблагом [224] . А что касается до вопросов маловажных, рассмотрение которых приводит вас не к одинаковому мнению, то эти несогласные мнения должны оставаться в вашем уме и храниться в тайнике души [225] . Да пребывает же между вами непоколебимо [226] превосходство общей дружбы, вера в истину, почтение к Богу и законному богослужению. Возвратитесь ко взаимной дружбе [227] и любви, прострите свои объятия ко всему народу, очистите свои души, потом снова узнайте [228] друг друга; ибо, по отложении [229] вражды и по примирении [230] , дружба часто бывает тем приятнее.

Итак [231] , возвратите мне мирные [232] дни и спокойные [233] ночи, чтобы и я, наконец, нашел утешение в чистом свете и отраду в безмятежной жизни [234] . В противном случае, мне ничего не останется, кроме необходимости стенать, всему обливаться слезами и проводить свой век без всякого спокойствия, потому что доколе Божьи люди, говорю о моих сослужителях, взаимно разделяются столь несправедливой и гибельной распрей, могу ли я быть спокоен в душе своей? [235] А чтобы дать вам почувствовать [236] чрезмерность моей скорби, скажу [237] , что недавно, прибыв в город Никомидию, я тотчас возымел, было намерение отправиться на восток [238] , но, поспешая к вам и уже большей частью находясь с вами, получил [239] весть о событии [240] , изложенном в этой грамоте [241] , и удержался от своего намерения, чтобы не поставить себя в необходимость смотреть глазами на то, что, по моему мнению [242] , и для ушей невыносимо. Отворите же, наконец, [243] мне врата на восток посредством вашего единомыслия [244] , врата которые вы заперли своими прениями [245] . Позвольте мне скорее увидеть вас и вместе насладиться радостью всех других народов, а потом, за общее единомыслие и свободу, в хвалебных речах вознести должное благодарение Всеблагому!